Ещё одна выжимка, пересказ из буддийского учения, касающаяся связи "неведения" и страдания.
Все страдания проистекают из помрачений. Помрачение это вовлечённость сознания, его фиксированность в определённом положении, обусловленном стремлением к приятному, бегством от неприятного. Подобная аффектированная фиксированность сознания это и есть та авидья, неведение, о котором говорил Будда.
Итак, аффектированная фиксация сознания, т.е. вовлечённость, приносит страдание. Каким образом? Простой пример: некто обозвал меня дураком. Я обиделся и эта обида есть страдание. Однако, в данной ситуации существует множество состояний сознания, в которых обида не возникла бы. Тем не менее, в данной ситуации я не вижу возможности этих других состояний и не могу в них перейти. Эта неспособность и есть фиксированность сознания. И она приносит страдание. То есть, если бы её не было, то и страдания не было бы.
Это подобно алкоголю. Сам по себе алкоголь не плох и не хорош, точно так же и эмоции не плохи и не хороши сами по себе. Проблема возникает, когда я употребляю слишком много алкоголя - единовременно, либо постоянно. Если я имею привычку к помрачённым состояниям, я подобен алкоголику. Разовые сильные вспышки эмоций подобны тому, как если бы я разом выпил большое количество алкоголя. Я делаю нечто, что приносит страдание мне и окружающим, но не только ничего не могу с этим поделать, но зачастую даже не признаюсь самому себе в том, что являюсь алкоголиком (а таким вот алкоголиком от помрачения является так или иначе практически каждый из нас).
При этом положительные помрачённые эмоции (такие как самодовольство, радость превосходства, радость от получения приятного, возбуждение и т.д.) походят на алкоголь или какой-нибудь другой наркотик ещё больше. Они поначалу приносят опьянение, а затем, в конце концов – страдание.
В духовной практике эта фиксированность разрушается. Как? В ситуации, которая обычно вызывала в нас автоматически помрачённое состояние сознания, мы уводим внимание от фиксированности на помрачении. Вместо этой фиксированности мы сосредотачиваем внимание на другом. На зикре, на дыхании, на молитве, на мантре, на образе Тишины в сердце и т.д. Таким образом рождается пространство свободы, маленькая необусловленность, маленькая невовлечённость. Но это только начало и один из вариантов работы. Другой вариант – осознавание этих процессов. Если мы осознаём их, мы смотрим как бы со стороны и уже не можем вовлечься.
Далее в ходе этой работы человек всё больше познаёт природу «я». Познавая состояние невовлечённости всё больше, однажды он видит, что то, что он раньше называл «я» есть не более чем состояние вовлечённости, замороченности, а всё, что есть в этом месте - это поток психических феноменов. Он видит, что отделение «себя» от «наблюдаемого» есть тоже одно из проявлений замороченности.
И приходит момент, когда он вдруг видит, что всё в равной степени есть только сознание. И это, и это, и то. Нечего искать, потому что оно уже тут и всегда было тут. И это удовольствие и эта боль и этот смех и этот стул и наблюдающий всё это – всё есть в равной степени сознание. Наблюдатель неотделим от наблюдаемого, без наблюдаемого нет наблюдателя. Это сознание – вечно, вневременно, безгранично. Ты видишь человека – и он не отличим от этого сознания. Ты видишь собаку – и она неотделима от этого сознания. Это чудесно и удивительно просто. Это – исчезновение границ. Освобождение от бремени повседневного «я». Полная прозрачность. Недвойственность. Природа сознания – несказанна. Всё есть недвойственная несказанность.
Существует состояние полной невовлечённости, необусловленности сознания. Это состояние – вне личных страданий.
Однако, бегство от страдания – это тоже помрачение. Поэтому неизбежное страдание мы должны научиться встречать без аффектов. Если мы будем стремиться избежать его – мы опять попадём в ловушку вовлечённости. Неизбежным страданием является не cтолько наша физическая боль, которую мы не можем избежать (такая боль как раз не имеет вкуса страдания в том необусловленном состоянии), сколько страдания других существ, которые мы, выходя из вовлечённости, начинаем ощущать ясно как проснувшийся видит спящих.
Видеть эти страдания без аффектов, без вовлечения не означает равнодушие. Равнодушие – это отгораживание, а значит бегство от страдания и опять же ограниченность сознания. В сознании, свободном от аффектов, рождается великое сострадание, подобное солнцу, которое светит и греет во все стороны равно.
Тема: Авидья и страдание (Прочитано 1001 раз)
