Прочитала всю статью с большим интересом!
Действительно, и поэзия и мистика - это вера в живую магию и божественность слова. Тем более, что в глубокой древности поэзия, как и музыка, и произошла из магических ритуалов. Об этом еще Ницще писал.
еще из статьи:
"...Модернисты и особенно символисты вернулись к идее о магической созидательной власти слова. А.Рембо в своем знаменитом сонете о власти звуков одним из первых модернистов выдвинул идею, что звуки имеют цвета и могут определять человеческие эмоции. Р.Тименчик подметил, что идеи Рембо откликаются в стихотворении Н.Гумилева «На Венере, ах на Венере», где, согласно поэту, нету слов обидных и властных, так как все говорят языком из одних только гласных[15]. Можно даже утверждать, что Гумилев, который был членом масонской ложи и интересовался каббалистической символикой, использовал идею о том, что мир Бога – это мир звуков, а не слов и что именно этот мир потеряли люди после падения Адама: ао и уо – о древнем рае золотое воспоминанье. С Гумилевым перекликается Ф.Сологуб, который говорит в одном из стихотворений: «Родился бы я на Мадагаскаре, / Говорил бы наречием, где много а, / слагал бы стихи о любовном пожаре, / о нагих красавицах на острове Самоа»[16]. Очевидно, что остров, где в языке много гласных, для Соллогуба – аллегория утраченного рая.
За символистами последовали футуристы, которые провозгласили, что искусство не описывает, но создает. Можно вспомнить слова А.Крученыха «художник волен выражаться собственным языком, ибо творец индивидуален»[17]. В 1919 году Шкловский прямо сравнивает заумный язык с заклинанием, «которое кажется нам, непосвященным, бессмысленным набором звуков, а на самом деле несет магическую созидательную силу»
.......
Тут невольно вспоминается знаменитое:
Значенье - суета и слово - только шум,
когда фонетика- служанка серафима...
Вообще, конечно странно, что автор статьи пишет именно про гласные буквы, ведь в иврите,кажется, только согласные записывались)
еще один интересный отрывок:
"В это время русские масоны знакомятся с трудами богемского мистика Якова Бёме. Г.Шолем говорит о Бёме нижеследующее: «…нам остается только гадать, каким образом бедный сапожник из богемского городка Герлиц смог угадать или понять так точно основные идеи каббалистического мистицизма»[11]. В мистических произведениях Бёме образы Адама Кадмона и воссоздания целостности духа являются центральными, в то время как магической практике Каббалы автор почти не придает значения. Под влиянием Бёме образ Адама Кадмона становится центральным и в русской масонской символике 80-х годов XVIII в. Масонские идеи моральной Каббалы (особенно идея создания мира через свет и аллегорическая история падения Адама) широко пропагандировались в масонских речах и публикациях того времени, например, в речах видных масонов С. Гамалеи и И. Шварца. В речи, произнесенной на открытии ложи Девкалиона, С. Гамалея говорит, что «человек должен быть жилищем, наполненным светом Божьим» и что главное несчастье человека состоит в том, что он «отдалился от Бога, от источника света и пошел за ложными огнями. Ум в таком человеке подобен искре, погребенной в пепле»[12]. Издававшийся московским масонским просветителем Н. Новиковым журнал «Утренний свет» описывает, как произошло «постепенное отдаление человека от света духа Божьего, который создал вселенную и был концом и началом»[
Тема: Серебряный век и оккультизм (Прочитано 502 раз)
