правда ли то, о чем я пишу. скажу честно - не совсем. например номер у дома где Андрею вручили книжку вовсе не 22, а 99...
36
Я рассказал дядьке Вальке о сегодняшнем поединке с Виктором. Он внимательно выслушал и сказал:
- Сегодня пойдешь со мной. Будем веселиться.
Собрались во дворе, на обычном месте, у гаража.
- Тренировка! - мрачно заявил Валентин Иванович. – Очень плохо последний раз выступили.
- Ясно, - вздохнул Леха. - А разогреться?
- Только пиво...
- Так пиво ж без водки...
- Знаю. Но так надо.
Все погрустнели, и, в результате недолгих размышлений, отправили за пивом самого молодого - Леху, обязав его взять пять литров разливного «Дона» и купить хорошую сухую рыбу, дабы придать мероприятию статус культурного.
- А что сегодня по плану? - поинтересовался Саня Чистяк. - Ну, кроме козла?
- Да нет определенной темы, - не стал вдаваться в подробности дядька Валентин. - Принимаем новенького.
Сани с интересом, свежим взглядом оценили мою персону..
- А что, - спросил Баранов. - Готов?
Дядька Валька пожал плечами.
- Похоже да.
Вскоре пришел взбодрившийся Леха. Он принес нормальное пиво, но рыба...
- Ты всегда такой рыбой пиво закусываешь? - поинтересовался Чистяков.
- А что? Сухая, как просили.
- Сухая! - Чистяков распорол принесенные целлофановые упаковки, взял одну рыбешку и протянул Лехе. - Это ты называешь «сухая»?
Рыба, в самом деле, была сыроватая и очень мягкая.
- Я чо, - возмутился Леха. - Рыбколхоз? Да я эту рыбу в гробу пинал! Я сказал им «сухую». Чо дали, то и принес.
- Принес! - Саня явно расстроился. - Вот и ешь теперь ее сам!
- И съем!
- Давай-давай...
- Ничего, - успокоил дядька Валька. - В следующий раз будет умнее.
- Ага, ждите! - не успокаивался Саня. - Он вам в следующий раз живую принесет.
- Чо, не на кого наезжать? - Леха встал. - Чо я вообще тупой?
- Не тупой! - дядька Валька тоже поднялся. - Мы что, рыбу есть сюда пришли?
- Вот именно! - подхватил Леха. - Чо, жрать сюда пришел?!
- Ну не жрать, - отходил Саня. - Только я это гавно есть не буду.
- Вот и хорошо! - дядька Валька примирительно поднял бутыль в воздух. - Подставляйте стаканы.
После третьего разлива Валентин Иванович достал коробку домино и высыпал костяшки на стол.
- Сейчас потренируемся. Но сначала - фокусы! Андрюша, становись вот тут на землю, сосредотачивайся, а ребята тебя двигать будут.
Я посмотрел на ребят, поднимающихся со своих мест, и мне стало нехорошо. Один Баранов был около двух метров ростом и за сто весом. Такой если двинет...
- Может это... не надо меня двигать?
- Надо, Андрюша, - обреченно вздохнул Валентин Иванович.
Я переключился на природу. Но почему-то переключилось назад. Ребята толкнули меня в правый бок, и дружно навалились сверху.
- Ну! - разочарованно заметил, отряхиваясь и поднимаясь, Чистяков. - Тут и Лехи бы хватило завалить.
- Ты случаем не из-под Москалей? - ехидно поинтересовался Леха. - Что-то уж больно часто наезжаешь!
Дядька Валька, задумчивый такой, посмотрел:
- Ты бы, Андрюша, не думал о ерунде всякой. Достаточно просто того, что видишь. Хорошо?
Я, кажется, понял ошибку. В памяти еще армреслинг не затерся. Я стал тихо, почувствовал себя маленьким. Запахло травой и, как-то давно забыто, - пылью. Все наполнилось вечерним сумеречным таинством. Совершенно не хотелось куда-то идти или вообще двигаться с места. Все замерло в двух-трех мгновениях и стало радостным. Справа пыхтели ребята, упираясь так, что куски земли выворачивались из-под подошв. Я не старался понять, что они делают, хотя, видно, они пытались сдвинуть меня с места. Зачем? Я отогнал вопрос и снова наслаждался всем вокруг, остановившись взглядом на балконе второго этажа, где быстрыми волнами колыхалось на ветерке чье-то постельное белье. Ребята сами отошли от меня и сели на свои места. Глаза их были удивленно-печальными. Видно, ну уж очень им хотелось меня сдвинуть.
- Андрюша! - Валентин Иванович похлопал по скамейке, рядом с собой. - Садись, родной. Будем «Козла» отрабатывать.
37
К селению подъехали со стороны капища. Местный, бородатый Андрюхин сидел на бревне, уронив голову в руки, и, кажется, спал. Хан соскочил с коня, не спеша подошел к колдуну.
- Роберт!
Андрюхин открыл глаза.
- А, Саркис! Зачем пожаловал?
- Разобраться надо бы в одном деле. Твой парень, - он кивнул на меня. - Говорит одно, а мой боец другое. Хотелось бы понять, кто из них думает, что меня можно обманывать как последнего шакала.
- Ну, я вообще-то догадываюсь, кто... - Бородач недобро посмотрел на ханских волков. - Ну да пойдем, разберемся.
Мы спустились в деревню, и на улицу со всех сторон начали выходить люди с мечами, колами и прочим дубьем. Смотрели все они на гостей не очень приветливо. Я взглянул на Саркиса. Он был спокоен и даже, я бы сказал, весел.
Андрюхин отыскал девушку и вывел ее вперед.
- Это тебя таскал за волосы вон тот парень? - по-доброму так спросил Хан. - Он укреплял тебе волосы? Да?
- Не знаю, что он там укреплял, - довольно-таки зло ответила девушка. - Только никто ему такого права не давал.
- Слышишь Керт! - голос Хана стал грустным. - Девушка говорит, что не разрешала таскать себя за волосы.
- Врет, дочь осла!
- Ага! - Саркис все-таки улыбнулся. - Ты говоришь, что эта девушка родилась от осла. Есть ли здесь отец девушки?
Селяне вывели вперед седого старика.
- Это я, – с беспомощным вызовом ответил он.
- Артур! - узнал старика Хан. - Но ты же вроде всегда был медведем! Отчего же мой мальчик называет тебя ослом? Или это не твоя дочь?
- Это моя дочь, - сказал седой. - А твоему болтуну, были бы силы, оторвал бы уши вместе с головой.
Керт запаниковал, развернул лошадь и ударил ее пятками. Но лошадь осталась на месте. Я заметил, что Саркис как-то сурово смотрит в сторону неудавшегося беглеца и что-то шепчет под нос. К Хану подъехал Анн.
- Саркис! Мне понравился весь этот балаган. Но ведь ты ничего не сделаешь Керту из-за этих тупых ублюдков. Керт лучший из моих воинов!
Саркис засмеялся. Это был такой смех, что все присутствующие вздрогнули от неожиданности. Словно ночной филин заухал.
- Ты называешь этого шута воином? - нахохотавшись, спросил Саркис.
- Ты называешь его шутом? – возмутился Анн в ответ. – Почему ты оскорбляешь моих людей?!
- Этот шут, - холодно повторил Саркис. - Не уважает своего слова, не уважает своего Хана, не уважает самого себя. Отчего ты считаешь, что он достоин уважения других?
- Я не играю в эти игры уважает-неуважает. Это один из моих людей и я не собираюсь его терять. Я сегодня же забираю волков и ухожу от тебя. Я имею на это право.
- На все четыре ветра! – зловеще улыбнулся Хан. - Только с Кертом ты, кажется, опоздал.
- Тогда. - Анн выпрямился в седле. - Я буду биться за своего товарища и убью тебя, подлый Саркис!
Стоявший чуть в стороне Шерх потянулся за саблей, но Хан остановил его жестом, достал меч, взял за лезвие и протянул Анну.
- Сделай, что задумал этим мечом! - попросил Саркис. – Он острее твоего. Или я, клянусь, сам убью тебя как собаку.
Анн взял ханский меч. Замахнулся. Хан сидел совершенно спокойно, ожидая развязки.
- Нет. - Анн протянул меч обратно. - Я не могу. Лучше мы просто уйдем.
Саркис принял меч, взял его двумя руками и быстрым движением, опустил Анну на голову.
Собравшиеся ахнули. Хан вернул меч в ножны. И только после этого одна окровавленная половина Анна упала справа от лошади, другая слева.
- Совершенно не выполняют своих обещаний! - сокрушенно вздохнул Хан. - Как воевать с такими бесчестными людьми...
Кони Керта и Риста мощными миксерами взбивали поселковую грязь.
- Андрей! - Обратился ко мне Саркис. - Ты свидетель всего, что было тогда, и всего, что было сейчас. Потому правосудие в твоих руках. Накажи этих лгунов.
- Говорила мне мама, - взгрустнулось мне вслух. - Учись работать мечом…
- А зачем людям этого племени меч? - Искренне удивился Хан. Он посмотрел на Андрюхина: - Роберт! Разве ты не научил своего молодого заместителя элементарным вещам?
Андрюхин подошел ко мне. Я наклонился с коня, и он зашептал в ухо:
- Чего позоришь старика? Неужели обратиться не можешь в волка или там в медведя? Это же просто сон. Тут можно сделать все, что угодно.
До меня дошло. А ведь и вправду, это всего лишь сон. Надо просто представить себя медведем... Нет, медведя можно и саблями зарубать. Надо зверя покрупнее придумать. Интересно, видел здесь кто-нибудь америкосовский фильм про Годзиллу?
- Ребята! - Торопил Саркис. - Я уже устал держать этих пустомель.
И тут я поверил, что я самый настоящий Годзилла из кино. Люди уменьшились до размера мышей. Сзади появился удобный хвост. Я посмотрел на руки, точнее уже на лапы. Годзилла и есть. Вот бы сейчас в зеркало взглянуть. Снизу послышались вопли ужаса. Здесь, в вышине они воспринимались как мышиный писк. Глянул под ноги – там, словно тараканы, разбегался во все стороны деревенский люд. Только Андрюхин, Хан и двое всадников оставались на месте. Я наклонился пониже и услышал, как Хан кричит:
- Отпускаю!
В тот же миг две крохотные лошадки рванули в степь. Я, не спеша, чтобы не обгонять, пошел за ними. Честно говоря, перекусывать этих ребят зубами мне вовсе не улыбалось. Еще заражусь их дурными манерами. Слава Богу, пришло спасительное воспоминание. В фильме - Годзилла мог делать огненную отрыжку. Сначала я сделал предупредительный выстрел в небо. Получилось. Видели факела на газовых месторождениях? Почти такая же картина. Бандиты все скакали. Я подошел поближе и смачно отрыгнул им вслед. С земли это выглядело, наверное, как огромный огненный смерч. Всадников сбросило с коней, уже обугленные трупы упали на землю и проехались по ней, с хрустом теряя головы и конечности. Тут мне стало жаль коней и дерево, случайно оказавшееся на пути огня. Да и всадники теперь уже не казались такими уж злодеями… Успокоил себя тем, что это всего лишь сон, и пошел к деревне.
Оставалось вернуть себе человеческие параметры. Не получалось. Оказывается, представить себя собой гораздо сложнее, чем каким-нибудь сказочным рыгуном. Снизу что-то советовали Саркис и Андрюхин. Я не стал вслушиваться, просто вспомнил школьную выпускную в тридцать овалов фотографию и почувствовал, что земля снова стала ближе.
Андрюхин подмигнул, типа: «Не подвел родную деревню!» Подошел Хан, держа коня за уздечку, и похлопал по плечу. Выехал из своего укрытия Шерх. Да и люди, пока еще испуганные и осторожные, все же потихоньку выбирались на перекресток.
- Ну что? - Спросил меня Саркис? - Все по честному?
- Да вроде бы... - Пожал я плечами и… не смог сдержать предательскую отрыжку.
Слава Аллаху, никакого огня не изверг.
- Будь здоров! - Засмеялся Андрюхин. - Разберешься с делами, возвращайся на капище, хотя бы к Купалу.
- Хорошо! - Улыбнулся я.
Кто-то шумел. Мы повернулись на крики. Это была мать убитого кочевниками парня.
- А я говорю, убейте их!
Стало понятно, что она имела в виду Хана и Шерха.
Я пошел ей навстречу.
- Женщина! Успокойтесь! Мы уже со всем разобрались. Виновные наказаны.
- НЕТ! - Не слушала она меня. - Убейте! Они из того же племени!
И некоторые селяне, должен вам сказать зароптали нечто вроде:
- Ты же огнедышащий змей! Чего же ты их боишься! Убей гадов!
Возмутился я, помню очень. Так, что аж чуть не заплакал.
- Люди!!! - Говорю, а сам замечаю, что голос мой слышен на другой стороне реки. - Тормозните!!! Вы на кого, собственно говоря, коржик крошите? Вы кого гадом называете? А? Того, кто пришел к вам только для того, чтобы восстановить правду? Того, кто ради правды не пожалел самого себя? Да кто же вы после этого? Люди или не люди? Или вы хищники кровожадные? Или твари ночные?
Люди примолкли, никому не хотелось слыть ночной тварью. А я вспомнил ихних богов:
- Побойтесь Дажьбога, товарищи! Уж Он-то все видит. И за каждую вашу несправедливую, хищную мысль, получите по полной программе. Уловили тему?
- Уловили!!! - Бандерложьим хором ответили поселенцы. Мерзко стало мне. Еще раз взглянул на эти покорные лица и, удивился одному, очень красивому, на котором отражалось то же отвращение, что и у меня. Девушка в платке казалась мне очень знакомой. Но это была не подруга с укрепленными волосами и не Шиффер... Это была Маша Агафонова. А деревни уже не было. Лес, судя по березам да дубам. Я попытался шагнуть к старой знакомой и, чуть не вывалился с чердака.
...
Тема: Цветок папоротника 36, 37 (Прочитано 1129 раз)
