Лекция 11.2 ВНУТРИЛИНГВИСТИЧЕСКОЕ ЗНАЧЕНИЕ СЛОВА

[Nil]

Добрый день!

Особое место в отношениях между единицами оригинала и перевода в пятом типе эквивалентности занимает внутрилингвистическое значение слова, обусловленное его положением в языковой системе. Любое слово находится в сложных и многообразных семантических отношениях с другими словами данного языка, и эти связи отражаются в его семантике. Так, русское слово <стол> семантически связано с другими общими и конкретными наименованиями предметов мебели: <мебель, обстановка, стул, кресло и пр.>. Другой тип связи обнаруживается между этим словом и другими словами, которые могут сочетаться с этим словом в речи: <деревянный, круглый, стоять, накрывать и пр.>. Третий тип семантической связи выявляет общие элементы смысла у слова <стол> с такими словами, как <столовая, столоваться, застольный и пр.>, которые объединяет общность корневой морфемы. Лингвистически обусловлена и связь между отдельными значениями многозначного слова. По-русски между значениями слов <совет> и <доска> вряд ли можно обнаружить какую-либо общность, а в английском языке они соотносятся как значения одного и того же слова board.

Характер воспроизведения внутрилингвистического значения в переводе отличается от передачи денотативных и коннотативных значений, описанных в двух прошлых лекциях. Прежде всего в большинстве случаев эквивалентность слов оригинала и перевода не зависит от того, сохранено ли внутрилингвистическое значение переводимых слов. Это значение, <навязываемое> слову системой языка, содержит информацию, передача которой обычно не входит в намерения Источника и на которую коммуниканты не обращают внимания, считая ее элементом оформления мысли, а не самой мыслью. Необходимость воспроизвести компоненты внутрилингвистического значения слова в переводе возникает лишь тогда, когда это значение выступает в оригинале на первый план, когда к нему привлекается особое внимание и тем самым его компоненты становятся коммуникативно важными, доминантными элементами содержания. В этом случае передача таких значений становится обязательным условием достижения эквивалентности.

Одним из компонентов внутрилингвистического значения слова является отражение в семантике слова значений отдельных морфем, составляющих это слово. Слово может представлять собой сложное образование, составленное путем слияния нескольких значимых частей (морфем). Значение слова в целом редко сводится к значениям его морфем. Как правило, определенное сочетание морфем приобретает особое значение, выступая в качестве единого целого. Значение слов типа <пароход>, <самолет>, <писатель>, <путник>, woodman, machine-gun, aircraft, beatnik и т.д. не сводится к сумме значений составляющих их частей. Однако эти значения всегда присутствуют в семантике слова в целом и при желании могут быть выдвинуты на первый план.

Поскольку морфемный (словообразовательный) компонент семантики слова оказывается в большинстве случаев коммуникативно нерелевантным, эквивалентность между словами оригинала и перевода может быть установлена независимо от их морфемного состава:

In it would be a priceless old chestnut-wood wardrobe and a four-poster bed of an excellent period.

В ней находились бесценный старинный ореховый гардероб и кровать с балдахином весьма почтенного возраста.

Отношения эквивалентности в одинаковой степени устанавливаются здесь как между словами одного морфемного строения (bed - кровать, priceless - бесценный), так и между структурно различными единицами (old - старинный, wardrobe - гардероб, four-poster - с балдахином, chestnut-wood - ореховый).

Однако морфемная структура слова может играть смысловую роль в оригинале и составлять часть содержания, которое необходимо воспроизвести в переводе. Эквивалентное воспроизведение этого элемента значения будет возможно лишь при совпадении строения соответствующих слов в ИЯ и ПЯ:

Не looked surprisingly young to Eric, who had always assumed that the nation's elders were really old.

Он выглядел очень молодо к большому удивлению Эрика, который всегда считал, что старейшины страны и на самом деле были стариками.

Достижение эквивалентности обеспечивается здесь благодаря тому, что английское elder и русское <старейшина> имеют в своей структуре равнозначные корневые морфемы: old (eld) - <стар>.

Когда игра слов, основанная на значении входящих в слово морфем, составляет главное содержание высказывания, для достижения эквивалентности при переводе она воспроизводится путем обыгрывания морфемного состава иных единиц в ПЯ. Это связано с потерями в воспроизведении других элементов смысла, так что эквивалентность обеспечивается лишь в отношении наиболее важной части содержания оригинала:

By-and-by, he said: "No sweethearts I b'lieve?" "Sweetmeats did you say, Mr. Barkis?" (Ch. Dickens)

В этом отрывке возчик Баркис осведомляется у маленького Дэви, нет ли возлюбленного у служанки Пеготти, но мальчик слово sweetheart воспринимает как sweetmeat - <конфета>. Весь ответ мальчика имеет смысл лишь благодаря совпадению морфем в английских словах sweetheart и sweetmeat. Эту общность можно передать в переводе, лишь отказавшись от использования прямых соответствий, так как в структуре русских слов <возлюбленный> и <конфета> нет ничего общего. При этом в переводе могут совпадать не корневые, а аффиксальные морфемы, например:

- А нет ли у нее дружочка? - Пирожочка, мистер Баркис?

Другой способ передачи словообразовательного значения слова оригинала заключается в воспроизведении значений составляющих морфем в виде отдельных слов в переводе. Это дает возможность передать необходимую информацию, которая отсутствует в прямом соответствии английскому слову. В романе Дж. Голсуорси <Белая обезьяна> Майкл Монт разговаривает с человеком, которого он хочет устроить на работу к себе в издательство:

"Do you know anything about books?" "Yes, sir, I'm a good bookkeeper." "Holy Moses! Our job is getting rid of them. My firm are publishers." (J. Galsworthy)

Обычное соответствие слову bookkeeper - <счетовод> не содержит в себе морфемы со значением <книга>, и поэтому использование такого соответствия в переводе сделает бессмысленным ответ Майкла. Наибольшая степень эквивалентности может быть достигнута переводом каждой части английского слова в отдельности:

- Вы что-нибудь смыслите в книгах? - Да, сэр, я умею вести конторские книги. - Ах ты, боже мой! Да у нас надо не вести книги, а избавляться от них. Ведь у нас издательство. (Пер. Р. Райт-Ковалевой)

Как видно из приведенных примеров, передача этого компонента значения слова часто связана с определенными потерями.

Аналогичные ограничения существуют и при передаче в переводе связи между отдельными значениями многозначного слова. Обычно слово употребляется в оригинале лишь в одном из своих значений. После того как Рецептор выбрал из значений, которыми обладает слово, то, которое воспроизведено Источником в данном случае, наличие у слова иных значений становится нерелевантным. В переводе предложения The Board decided to expel him - <Совет решил его исключить> на степень эквивалентности слов Board и <Совет> не влияет существование у этих слов иных значений, не эквивалентных друг другу.

Задача воспроизведения многозначности слова оригинала возникает лишь тогда, когда эта многозначность используется Источником для передачи какой-то дополнительной информации:

Не says he'll teach you to take the boards and make a raft of them; but seeing that you know how to do this pretty well already, the offer...seems a superfluous one on his part. (J.K. Jerome)

Он кричит, что покажет вам, как брать без спроса доски и делать из них плот, но поскольку вы и так прекрасно знаете, как это делать, это предложение кажется вам излишним.

Слова в оригинале принадлежат владельцу досок, грозящему проучить человека, взявшего эти доски без спроса. Глаголы to teach и <показывать> использованы одновременно в прямом и переносном смысле. Эквивалентность в переводе обеспечивается благодаря существованию подобных значений как у английского, так и у русского слова. При этом условии указание на многозначность слова воспроизводится с достаточной полнотой.

But their united sagacity could make nothing of it, and they went to bed - metaphorically - in the dark. (Ch. Dickens)

Но даже их объединенная проницательность не смогла помочь им в этом разобраться, и они легли спать, - фигурально говоря, - в потемках. (Пер. А. Кривцовой и Е. Ланна)

Указание, что слово dark употреблено здесь в переносном смысле (metaphorically), может быть воспроизведено в переводе, если соответствующее русское слово обладает как прямым, так и переносным смыслом.

If our cannon balls were all as hot as your head, and we had enough of them, we should conquer the earth, no doubt. (B. Shaw)

Кабы наши пушечные ядра все были такие же горячие, как твоя голова, да кабы у нас их было вдоволь, мы, без сомнения, завоевали бы весь мир. (Пер. О. Холмской)

Существование у русского слова <горячий> переносного значения позволяет передать оба значения английского hot, реализуемые в сочетаниях hot balls и hot head.

Значительно меньшая степень эквивалентности достигается в тех случаях, когда соответствующее слово в ПЯ не обладает необходимой многозначностью. При этом приходится либо отказаться от воспроизведения этого компонента, либо воспроизводить его в семантике иного слова, т.е. за счет менее точной передачи других компонентов содержания оригинала. Для переводов художественных произведений характерно стремление добиваться возможно большей эквивалентности последним из упомянутых способов:

Не ... said he had come for me, and informed me that he was a page. "Go 'long," I said, "you ain't more than a paragraph." '(M. Twain)

Русское слово <паж> не имеет значений (или омонима), связанных с названием какой-либо части книги. Поэтому единственный способ передать игру слов оригинала заключается в использовании в переводе иного слова, которое можно было бы отнести и к мальчику-пажу, и к части книги. Вот как разрешил эту задачу переводчик Н. Чуковский:

Он сказал, что послан за мною и что он глава пажей. - Какая ты глава, ты одна строчка! - сказал я ему.