Нужно опять и опять повторять простые вещи. У нас отсутствует сколько-нибудь заметный слой людей, живущих прилично, в разумном достатке. Мы — страна невероятного разрыва между “массой” считающих каждую копейку и отдельными персонажами, которые катаются на золотых ломбарджиниях. И вот поэтому страна свихнулась на деньжищах. Иметь деньжищи кажется равносильным бессмертию.
Но культ бабла идет не только снизу. Нет, в основном культ бабла насаждают сверху. Те, кто до бабла дорвался, поддерживают миф о том, что они счастливы. Пытаются набить себе цену. Хотят, чтобы их воспринимали как небожителей.
Новый агитпроп завывает из дыр телеэкранов и свистит из щелей журналов и газет: “Обогащайтесь!”. “Бабло! Бабло! Бабло!” — приторный перезвон стоит над нищей страной.
* * * * *
Мне приходилось общаться и с бомжами, и с олигархами. Не такие уж разные люди…
В студенческие годы, гуляя на Чистых прудах, я частенько общался с бродягами. Бывало, подсядут ко мне на скамейку, а я и не ухожу, мне интересно. Помню дядю Егора, черная борода, розовые щеки. По его словам, у него был дом, но он месяцами там не появлялся. Его приближенные пахли хуже и были молчаливее, у них домов не было. Дядя Егор почитался ими за вожака.
— Работать не люблю и не хочу. Путешествую, ха-ха! Но обычно здесь, на районе. Попробуй кто меня тронь: башку пробью. Здесь наша территория, мы ее держим. Рябина — мое погоняло вся Москва знает. Я — вольный как ветер. Раньше? В НИИ сидел. Способный был. — Он хлебал ядреное пиво и смотрел мутным взглядом, в котором перемешались наглость, загнанность и тоска.
Через несколько лет возле синего заграничного моря я сидел с олигархом, щетинистым, похожим на бомжа.
— Путешествую, воздухом дышу. Но обычно я здесь, на море. Весь район подо мной. Раньше? В НИИ сидел. Не, я хорошо работал, меня все любили. Ничего не было, ни шиша. Но потом у меня все получилось. Теперь я могу себе все позволить. Все, понимаешь, все? — Он запрокинулся, прикрывшись кружкой пива. Отставил ее и, отводя глаза, сказал дрогнувшим голосом: — Да вранье… Вру. Пустая жизнь. Бабло — фигня. На что тратить? Живот болит, печень болит, телки надоели, нервы ни к черту. Спать не могу. Раньше ждал, что убьют, потом — что посадят, теперь весь в кредитах, вокруг конкуренты. И ради чего все? Дети бабло промотают. Если им что-то достанется… Торчал бы на огороде пенсионером — и то на душе легче было бы… И врать еще надо постоянно, каждую минуту. Встречи, встречи — вру, вру… И ничего по чесноку не выскажешь! Так и живу. Только это секрет. Т-с-с-с! — Он приложил палец к мокрым губам и испытующе зыркнул.
Загляните “сильному мира” в глаза. Наглость, загнанность и тоска.
Читать
полностью