Зачем пробуждаться? Не лучше ли спать?
Вопрос: Стремясь к духовному пробуждению, не торопимся ли мы умереть еще при жизни? Возможно, этого делать не нужно? А люди, которые пытаются пробудиться, вам не напоминают лунатиков, которые ходят во сне, вместо того чтобы спать? То есть: когда хочется есть – ешь, когда спишь – спи. И не морочь себе и людям голову. Что вы думаете? Может, так оно и правильно?
Ответ: Если описывать состояние человека при помощи метафоры сна, то необходимость в пробуждении для кого-то и не так очевидна. А если при помощи метафоры болезни, часто встречающейся в духовной литературе, то сомнений меньше.
Велика власть метафор, это тоже часть нашего сна. :)
* * *
Если под пробуждением понимается следование каким-то произвольным, непонятно откуда взявшимся идеям «духовного характера», то вопрос законный – зачем. В данном случае собеседник беспокоится, почему нужно отказываться от естественных земных привязанностей, от материального.
От чего надо отказываться – от материального или от чрезмерной привязанности к нему? На этом примере ясно виден «водораздел» между разными подходами в духовной Традиции.
Если нужно отказываться от чрезмерной привязанности, то смысл ясен: такая привязанность – психологическая проблема, болезнь, дурной сон. То есть дело не в абстрактной морали: нехорошо обладать чем-то материальным, а в вполне реальной проблеме – чрезмерная привязанность ведет к разрушению.
Если же нужно отказываться от самого материального, то аргументы в пользу такой затеи найти сложнее. Да религии обычно к этому и не призывают.
Таким образом, духовная традиция, когда она передается адекватно, говорит о реальных проблемах человека, а не об абстрактных и часто недостижимых целях – вроде принципиального отказа от всего материального. Духовная Традиция говорит о свободе - в частности, о преодолении пут привязанностей, а не об отрицании материального.
Здесь уместно вспомнить историю из жизни Шаха Ниматуллы Вали:
ТАДЖРИД, ИЛИ НЕПРИВЯЗАННОСТЬ К МИРУ
Таджрид — это отсечение своих привязанностей. Отказ от привязанностей не подразумевает материальной нищеты. Суфий может владеть большим имуществом, но он к нему не привязан.
Рассказывают, что некий дервиш был в гостях у Шаха Ниматуллы и провел несколько дней в его ханаке. При виде великолепия убранства и обстановки у дервиша на душе заскребло от мысли, что суфизм не может сочетаться с такой обмирщенностью. «Что за роскошь, куда ни глянь! Это больше похоже на дворец, чем на приют нищеты», — подумал гость.
В последний день своего пребывания он пришел к мастеру за разрешением удалиться. Шах Ниматулла сказал: «Дервиш, дозволь мне отправиться с тобой». Гость воскликнул: «Вы намерены оставить всю эту роскошь, отказаться от высокого положения и стать спутником такого бедняка как я?» Шах Ниматулла ответил: «Конечно! Почему бы и нет?» И они вдвоем отправились в путь.
Через некоторое время дервиш вдруг спохватился, что забыл в ханаке свой кашкуль (чашу для подаяния). Он взволнованно обратился к Шаху Ниматулле: «Я оставил свой кашкуль. Не могли бы вы посидеть здесь и подождать, пока я сбегаю за ним?» Шах Ниматулла ответил: «Дервиш, я оставил все, чем владел. А ты не можешь расстаться даже с простым кашкулем. Ты не достоин быть моим спутником». С тем он повернулся и ушел.
Так Шах Ниматулла преподал дервишу урок: внешняя бедность не свидетельствует о непривязанности к миру. Таджрид — это внутренняя свобода от мира и любых его проявлений*.
---------------------------
* Из книги: Джавад Нурбахш. "Беседы о суфийском Пути".М.2009.Стр.22, 23