Бог сотворил нас ради созерцания, ради того, чтобы мы познавали и любили Его, каков Он есть, постигали Его в глубинном и живом опыте, превосходящем всякое природное разумение. Созерцание — наша родная стихия, хотя оно и бесконечно выше нас самих.
Поскольку созерцание уготовано нам Богом как наша родная стихия, то впервые вкусив его, мы вдруг сознаем, что оно одновременно и абсолютно ново, и удивительно знакомо.
Созерцание проливает в наши души неотмирный свет, столь простой и ясный, что мы немедленно пробуждаемся к новому бытию. Мы входим в страну, о которой раньше и не помышляли, но которая теперь кажется нам знакомой и понятной.
Душа поднимается с земли и говорит, как пробудившийся от сна Иаков: «Истинно Господь присутствует на месте сем; а я не знал!» Теперь для нее реален только Бог; все прочее находит в Нем свое истинное место, но делается ничтожным.
Хотя свет созерцания совершенно неприступен для наших природных сил, он кажется нам «нормальным» и «естественным».
Бог касается нас Своей пустотой и опустошает нас. Он действует в нас просто и делает простыми нас самих. Многообразие, сложность, парадоксы, множественность — все уходит.
Тебе кажется, что ты остался прежним, да ты и есть прежний, ты тот, кем всегда был.
Теперь ты можешь входить в бесконечность и выходить из нее.
В созерцании душа испытывает почти то же, что Адам и его жена в раю. Все принадлежит ей, но при одном бесконечно важном условии: все это — дар.
Томас Мертон. Семена созерцания (Дар ведения).