2. Эмоции и чувства.Немного о разнице между эмоциями и чувствами.
Эмоций нет в безмолвии. Однако, постепенно проявляются и развиваются чувства.
Следует как можно более отчётливо различать эмоции, чувства и кроме того — так называемые «экстрасенсорные ощущения». Это три совершенно разные вещи. Опишем их.
2.1. Эмоции.Эмоция всегда есть следствие того, что внимание человека полностью захвачено воспринимаемым. Такая захваченность сродни заворожённости, когда ребёнок смотрит на что-то открыв рот и забыв себя. Особенностью эмоциональной реакции является также повышенное влияние её на физиологическое состояние организма. Например, гнев вызывает выделение гормонов ярости, учащение сердцебиения, учащение дыхания, повышение давления и т.д. Для каждой эмоции имеется свой специфический набор физиологических реакций, хотя в целом связь эта далеко не однозначная.
Структура эмоции сложна и имеет много уровней. Поначалу, у новорождённого, присутствуют только эмоциональные реакции на негативные или позитивные с точки зрения физиологии факторы: холод, голод, отсутствие или присутствие материнской ласки, довольство и т. д. Это автоматическое различение приятного и неприятного, закладывает основу для дальнейшего развития всего эмоционального здания в дальнейшем.
По мере развития психики и расширения восприятия у младенца формируется способность сравнивать и запоминать что приятно и что — нет. Поначалу, например, у него нет понятия о том, какая пища вкусна, а какая — нет, однако постепенно в его памяти формируется инвентарный список, чётко поделённый на две группы — приятное и неприятное. При этом в начале этого процесса третьего не дано. Для ребёнка в этом мире есть только приятное и неприятное, даже то, что прямо его не касается. Индифферентность развивается, кажется, чуть позже.
Итак, формируется инвентарный список приятного и неприятного. Одновременно с этим всё более чётко оформляется образ себя. Во взрослом возрасте этот образ окончательно кристаллизуется. Что такое — этот образ? Это — ещё один объект в упомянутом инвентарном списке. Человек как бы договаривается с самим собой: «вот это — я, а это — не я; это — моё, а это — не моё». При этом отношение к этому объекту (по шкале «приятное-неприятное») может варьироваться в довольно широких пределах вплоть до активного отвращения. Но чаще человек, отождествляясь с этим образом, считая себя «им» («это — я»), по умолчанию считает этот объект «положительным», приоритетным.
Итак — каков процесс развития отдельно взятой эмоции? Триггер в этом процессе — некий сигнал. Внешний (пришедший от физических — другое мы здесь рассматривать не будем, поскольку это не принципиально - органов чувств) или внутренний (пришедший из протекающих психических процессов — размышлений и воображения).
Далее, этот сигнал автоматически идентифицируется как «приятное» или «неприятное». Для новорождённого, во-первых, существуют только внешние сигналы, а во-вторых, всё заканчивается на уровне вышеописанной первичной идентификации. Далее сразу следует эмоциональная реакция — положительная или отрицательная.
Однако, у взрослого человека первичная идентификация является лишь начальной фазой развития эмоциональной реакции. За ней следует, так сказать, вторичная идентификация, в которой определяется объект, субъект и т. д. Кто, что и зачем сделал. Это происходит мгновенно.
Далее возникают сопутствующие мысли, раскручивающие эмоциональную реакцию и поддерживающие её. При этом под мыслями подразумевается не только вербальная их форма, но и образная. То есть, проносится поток образов и обрывков слов, раскручивающих маховик эмоции. Эмоции взрослого человека отличаются от эмоций новорождённого своей длительностью и склонностью к рецидивам именно из-за того, что они поддерживаются потоком мыслей-образов.
И наконец, следует сама эмоция. Эмоция есть состояние более или менее полной вовлечённости внимания в некую ситуацию. Чем больше вовлечённость, тем сильнее эмоция и наоборот. При этом, конечно, степень вовлечённости может разниться и, соответственно, разнится сила эмоциональных реакций.
В качестве классического примера развития эмоции возьмём эмоцию голода. Да-да, голод — это эмоция. Итак, в исходнике имеем физический сигнал — специфическое ощущение в желудке, физический голод. Далее оно идентифицируется как неприятное. Включается поток мыслей-образов о еде и о насыщении. Развивается эмоция недовольства отсутствием пищи, а при потреблении пищи — эмоция удовольствия.
Эта вовлечённость, по сути, есть своего рода опьянение, поскольку опьянение это не что иное как утрата трезвости, способности трезво, объективно, неискажённо воспринимать и интерпретировать реальность. И ровно то же самое можно сказать и о вовлечённости.
При этом очень важно помнить ещё и о том, что так называемые позитивные эмоции по сути своей ничем не отличаются от эмоций негативных. Радость от приятного (чего бы то ни было — от новых впечатлений до победы над врагом), самодовольство, удовольствие — всё это опьяняет точно так же, как и негативные эмоции.
Вообще, есть немалая опасность, что "практикующий" человек, устраняя негативные эмоции, попросту укрепляется в их противоположности - эмоциях положительных. Например, такой эмоцией является (само)довольство, самоуспокоенность. Это наверное самый распространённый случай. Очень тонкий и трудно различимый, принимаемый за внутреннее равновесие.
Или, скажем, ажиотаж по поводу собственных "достижений" (ради чего они часто преувеличиваются), или чувство превосходства от того, что ты "владеешь" своими эмоциями. Ещё положительные омрачённые эмоции: радость, что тебя похвалили, тебя признали, с тобой согласились, что тебя восхваляют, злорадство и т.д. Такие положительные эмоции становятся настоящим панцирем. «Практика обретения внутреннего равновесия» вообще может свестись к постоянному укреплению этого панциря.
Итак, вот, зачастую, путь "обретения внутреннего равновесия" в современном понимании:
1. Укрепление в самодовольстве как основа.
2. Утверждение в такой картинке, в таком описании мира, которое бы оправдывало вышеозначенное.
Сюда же можно добавить "делать то, что нравится" - удовольствия, поиск мистических впечатлений, "творчество" - всё делается для того, чтобы укрепиться в самодовольстве. "И жизнь его похожа на фруктовый кефир..." Это убивает дух человека.
Этим больна современная психотерапия, этим болен современный поп-буддизм, который часто выступает в роли этакого нехимического транквилизатора: «don't worry, be happy, everything is OK».
Именно потому, что вовлечённость есть род опьянения, она, как и всякое опьянение, обладает своего рода притягательностью. Даже совершенно и явно негативные эмоции типа ненависти или отвращения обладают притягательной опьяняющей силой. Кроме того, обнаруживается, что эмоциональные проявления часто позволяют манипулировать другими людьми в желаемом направлении.
И вот человек начинает, сам того не осознавая, стремиться вновь и вновь испытывать эмоции. Это настоящая внутренняя практика, в ходе которой мы совершенствуем и развиваем свои эмоциональные реакции. Мы составляем список излюбленных эмоциональных реакций, которые вписываются в «образ себя», становятся «мной».
В результате некоторые люди достигают в этой практике такого совершенства, что могут вызывать в себе эмоцию безо всяких предыдущих и промежуточных стадий. И вот уже человек способен вызвать в себе эмоцию, скажем, голода, то есть аппетит, то есть — желание испытать удовольствие, без сигнала физического голода. Он будет испытывать аппетит всегда, когда внимание ничем не занято, настолько эта настройка у него становится выдрессированной. Точно то же бывает и с другими эмоциями.
Однако, к чему же приводит подобная практика? Результаты её схожи с результатами любого вида наркомании: деградация, как физическая, так и психическая. То, что сильные эмоции могут повредить здоровью — известно давно. Однако, мало кто задумывается, что и слабые, но постоянные эмоции, типа фоновой раздражённости, неприязни или беспокойства, разрушают наше здоровье точно так же, просто это разрушение, так сказать, размазано по времени, происходит исподволь, незаметно.
Но это было бы полбеды. Куда хуже деградация психическая. Человек, опьянённый любым наркотиком, и эмоции здесь не исключение, не может развиваться внутренне, поскольку для развития необходим трезвый подход. А то, что не развивается — разрушается. Вместо того, чтобы употребить внимание на вещи более созидательные, мы тратим его на поддержание эмоций. Захватывая наше внимание, они ограничивают наше восприятие. В конечном итоге, внимание ограничивается очень узкими пределами. Даже когда внешних источников для инициирования эмоций нет, мы зачастую ищем и находим эти источники самостоятельно — во вне или внутри нас самих. В результате, к преклонным годам человек представляет собой весьма печальное зрелище.
Однако, мы совсем не обречены на подобный итог. Для этого нужно внутри себя начать работать в обратном направлении. Первый шаг к этому — повернуть, так сказать, око своего внимания внутрь, на свои психические процессы — прежде всего — на эмоции и мысли. Начать отслеживать их.
Как правило, у человека есть одна-две излюбленных эмоции. Это может быть раздражение, злость, самодовольство, апатия-скука (а это тоже эмоция, просто очень сильно размазанная по времени), отчаяние, недовольство и так далее. Часто одного взгляда на человека достаточно, чтобы определить его эмоциональный модус. Наиболее рациональным будет сосредоточиться именно на таких излюбленных эмоциональных состояниях.
Далее уже можно искать способы очищения от этой паразитической активности в психике. Здесь мы не будем касаться конкретных методик, да и у каждого человека они в той или иной мере свои. Обрисуем лишь примерную схему этого процесса.
Сначала мы наблюдаем эмоции и пытаемся прервать их поток. Не сдержать внешнее проявление (это будет банальным подавлением, которое ни к чему не приведёт) — а именно прервать их развитие внутри себя. Здесь принципиальное значение имеет именно навык наблюдения. Наблюдая, мы уже не можем вовлечься. А значит, эмоция уже не способна развиться и захватить нас. Укрепляясь в позиции наблюдателя, изначально безмятежной, мы усиливаем ту основу, которая, по сути, и является состоянием, альтернативным эмоциональному.
Здесь возможны варианты. Например, использование вспомогательных мыслеобразов. В некоторых даосских школах* практиковался осознанный вызов той или иной реакции. Логика здесь проста: если мы сможем в любой момент вызвать, скажем, гнев, то тем самым, познав его механизм, сможем в любой момент его победить. Таким образом прорабатывался весь набор эмоций.
Кроме того, эмоции сами по себе могут оказаться инструментом, необходимым в некоторых ситуациях, поскольку позволяют быстро «раскрутить» физиологию до нужной кондиции. Так, например, некоторые боевые школы используют эмоцию ярости для переведения тела и психики в нужное для сражения состояние. Ключевой момент в пагубном воздействии эмоций в повседневной жизни заключается в том, что они слишком легко вовлекают, фиксируют наше внимание. Переводят наше сознание в неконтролируемое, неуправляемое состояние, провоцируя энергетические выбросы (резкие или подобные постоянно существующей утечке) там, где это не имеет никакого смысла. Однако, в этих школах человек балансирует на грани вовлечения или, можно сказать, практикует контролируемое вовлечение.
Подобным образом можно совладать с потоком несанкционированных, то есть, автоматических и полуавтоматических мыслей. Мы увидим, что эти мысли-образы находятся в основе эмоций и если прервать этот поток, бороться с эмоциями будет проще.
Далее, мы увидим паттерны своего сознания — тот самый инвентарный список (прошу прощения за кастанедовский термин, но он представляется мне весьма точным в данном случае). Ту обширную систему взглядов, убеждений относительно всего вокруг — и относительно «себя самого», который заставляет нас реагировать именно так, а не иначе. И наконец, мы доберёмся до самого главного паттерна, называемого «я». Всё это нейтрализуется через осознание.
В конце концов остаётся базовая, так сказать, заводская, настройка нашей системы - «приятное-неприятное». И даже её возможно победить. И тогда воцаряется полнейшее безмолвие. У внутреннего безмолвия много ступеней. Самая поверхностная — это эмоциональная тишина, затем — тишина отсутствия мыслей-образов. Затем — тишина освобождения от паттернов сознания. И наконец — тишина свободы от различения «приятного» и «неприятного».
Это состояние не является просто пустотой и отсутствием чего бы то ни было, когда человек просто сидит на месте как пень. Совсем нет. Так было бы, если бы не то, о чём пойдёт речь в следующих двух разделах.
Могут сказать, что эмоциональные реакции нужны для выживания организма. Например, почувствовав физический голод и эмоцию голода, живое существо начинает искать пищу. Однако, это верно только для существ, не обладающий развитым сознанием. Для человека эмоциональные реакции нужны разве что во младенчестве, а дальше они становятся скорее непомерной ношей и в конце концов уничтожают его. Человек имеет развитое сознание и одновременно в наследство ему достались чисто животные реакции. То, что животному помогает выжить, в питательной среде развитого человеческого сознания превращается в подобие раковой опухоли, оплетающей метастазами весь организм.
Итак, для того, чтобы понять, что организму требуется пища, человеку совсем не обязательно испытывать эмоцию голода. Достаточно просто получить физический сигнал от желудка. И так во всём.
Отдельно нужно сказать про химическое подавление эмоций с помощью разного рода транквилизаторов и антидепрессантов. Эмоциональная основа — те самые паттерны сознания - таким образом не устраняется, то есть решение проблемы не только откладывается, но и усугубляется, поскольку:
1. Акт приёма антидепрессанта сам по себе продиктован помрачённой мотивацией — стремлением избежать неприятного, а значит лишь увеличивает негативную карму. Иными словами, последствием этого шага будет увеличение суммы помрачений, в том числе и эмоций (в последующем).
2. Результатом такого приёма является либо снижение интенсивности эмоции — то есть как бы размазывание её по времени, что принципиально ситуацию не меняет, либо же — погружение сознания в состояние апатии, которая есть не что иное как одна из крайних форм неведения (в буддийском смысле), авидьи. Это приводит к тому, что человек теряет способность к полноценному самонаблюдению, постижению корней тех или иных явлений в его психике, исправлению ошибок, а значит неизбежно деградирует. Предельное состояние апатии — это жизнь овоща, даже хуже, поскольку овощи имеют и тягу к жизни, и вполне определённые реакции на окружающий мир.
2.2. Чувства.Не будь этого явления, человек, очищенный от эмоций и не свалившийся при этом в болото апатии, превратился бы в подобие Терминатора.
Однако, по мере очищения сознания, всё отчётливее начинают проявляться совершенно особые состояния. Назовём их чувствами. Наиболее полно и ярко они проявляются в полном безмолвии.
Что это такое? Попробую описать. В этом явлении я бы выделил как бы два уровня: высшее чувство и чувства «вторичные», проистекающие из первого.
Высшее чувство можно описать так: это — чувство Предельной Истины. Ощущение сопричастности самым истокам бытия, сокровенным и вневременным. Ощущение единости всего в мире, теснейшей взаимосвязанности. Это то самое «Interbeing», то есть - «Со-Бытие», единое бытие, о котором уже говорилось в предыдущих главах. Праджня и Каруна.
«Вторичные» чувства являются скорее приложением или проявлением высшего чувства в конкретных ситуациях. Можно выделить следующие вторичные чувства:
- чувство устремления к истине
- чувство правильного и неправильного
- спокойная решимость стоять на смерть (не путать с яростью, гневом или фанатизмом)
- тонкая радость бытия
- эмпатия
- тонкая печаль
- сострадание
и т. д.
По мере очищения сознания, чувства проявляются всё более явственно, однако довольно долго они в значительной степени искажены. Например, сострадание легко «сваливается» в жалость или «сюсюкание», тонкая печаль — в депрессию и т. д. Подобные откаты сильно затрудняют продвижение.
Следует помнить: чувство невозможно удалить. Его можно только задавить, завалить эмоциями и мыслями. Поэтому необходимо сосредоточиться именно на очищении сознания, не заботясь о том, когда же проявится чувство. Сама эта мысль порождает эмоцию нетерпения и отдаляет нас от чувств.
Есть два чувства, о которых стоит поговорить отдельно: это любовь и страдание. Слишком часто на них паразитирует целый комплекс эмоций, которые мы и обозначаем этими словами, не видя за ними чувства.
На самом деле, любовь как чувство — это сразу три явления. Во-первых, это та самая Каруна. Она не зависит от объекта и подобна свету, лучащемуся сквозь наше сердце. Можно находиться в комнате в одиночестве и пребывать в Каруне.
Второе и третье явления — это вторичные чувства. Во-первых, это чувство связи. Есть люди, с которыми мы связаны. Христианин бы сказал, что этих людей поручил нам Господь, чтобы мы заботились о них. Во всяком случае, эти слова хорошо описывают это чувство. Ты чувствуешь, что этот человек тебе поручен и ты готов за него положить жизнь. Это не аффектированная экзальтированная решимость, нет. Это совершенно спокойное и трезвое осознание, проистекающее из чувства правильного и неправильного, а в конечном итоге — из прикосновения к Истине. Причём, связь может со временем и исчезнуть, то есть, как бы, это поручение может быть с нас снято. Часто так бывает с детьми. Но может остаться и до конца жизни. А может, исчезнув, замениться пустой эмоциональной привязанностью.
Во-вторых, это — сострадание. По сути это — эмпатия, ощущение страдания других существ, благоволение к другим существам. Ощущение чужого страдания может быть очень острым, намного более острым чем своё собственное. Естественным образом здесь возникает самоотверженное стремление уменьшить эти страдания. И рождается это чувство из Каруны.
Эмоциональная любовь это чаще всего не более чем стремление к приятному в том или ином виде, а также — стремление к обладанию этим приятным объектом. Причины, по которым данный человек вдруг хочет иметь другого человека (именно этого, а не иного) в списке «моих вещей», могут быть разными. От чисто индивидуальных психических особенностей, и тогда такой человек просто падок до всех людей данного типа. До более глубоких: эта эмоция может паразитировать на чувстве связи. И тогда она, эмоция, убьёт чувство рано или поздно и нанесёт чувствительности человека большой урон. В редких случаях, впрочем, бывает и иначе: шелуха эмоций слезает и остаётся чистое чувство предельной преданности и единения.
И второе затасканное слово — страдание. Если говорить о страдании как о чувстве, то оно есть оторванность от вышеописанного истинного состояния Со-Бытия. Она, оторванность, есть следствие вовлечённости внимания, искажённости восприятия. То, что на почве этого легко могут развиться и обычно развиваются эмоции – это, думаю, понятно. Ведь человек пытается справиться с этим чувством, заглушить его, поскольку его «машинка» идентифицирует это чувство как «неприятное». В конце концов человек может совершенно заглушить это чувство, которое, на самом деле, является для нас путеводной звездой. В нашей жизни в наиболее чистом виде оно проявляется как некая беспричинная тоска, которой нет утоления ни в чём.
Со-страдание есть ощущение «чужого» страдания как своего. Причём, имеется в виду именно чувство страдания, а не те опереточные эмоции, которые обычно принято обозначать этим словом. На деле, в Со-Бытии, нет ни «чужого», ни «моего» страдания (если речь идёт о чувстве, только эмоция присваивается самостью), есть просто страдание.
Истинных чувств мы почти не знаем. Они мало того, что погребены под эмоциями, они ещё и не развиты. Грубо говоря, чтобы мы хоть что-нибудь почувствовал, нас нужно крепко шарахнуть. Поэтому, когда мы достигаем первых начатков безмолвия, поначалу мы ничего не чувствуем, и сидим как полено, как правило мы даже засыпаем, постоянно засыпаем в этом безмолвии, потому что наш дух пока таков — он пока спит. Ему ещё нужно проснуться.
Кроме того, необходимо заметить, что на этом пути возникают и по-настоящему позитивные эмоции. Но обычно люди не знают и их. Эти эмоции связаны с, так сказать, духовно-душевной сферой. Например, это радость творчества, созидания, дарения.
Однако по мере очищения сознания даже такие эмоции тонут в сиянии чувств.
Такие позитивные эмоции не оставляют ощущения отравления и не мешают пробуждению чувств, если к ним ничего другого не примешивать. Поэтому об их удалении речи не идёт, хотя и культивация их бессмысленна, поскольку их источник — в чувстве, и они — лишь переходный этап или побочный эффект.
2.3. «Экстрасенсорные» ощущения.Есть люди, способные, например, ощущать опасность безо всяких внешних на то признаков (или, по крайней мере, так может показаться). Такое ощущение не имеет отношения к эмоциям. Более того, эмоции мешают проявлению этого ощущения и вполне могут раскрутиться на почве его возникновения. Однако, ощущение это не относится напрямую и к вышеописанным чувствам.
По своим характеристикам, такие ощущения полностью схожи с физическими ощущениями, за вычетом наличия физических органов чувств, производящих эти ощущения. При очищении сознания подобные «экстрасенсорные» ощущения, как правило, всё более обостряются. Однако, не следует обращать на них слишком пристального внимания (если только они не приносят реальную пользу как чувство опасности в соответствующей ситуации), поскольку само это внимание приводит к вовлечению, эмоциям и, соответственно, убивает само это ощущение. Самый лучший подход — просто фиксировать наличие такого ощущения, не допуская по отношению к нему ни лишних мыслей, ни, тем более, эмоций.
Тема: О разнице между эмоциями и чувствами (Прочитано 8732 раз)
