Мне часто казалось, что язык литературы, театра, живописи - это совершенно особенный язык образов, при помощи которого избранные посвященные делятся друг с другом своими мыслями о мироздании, чувствами и открытиями. То есть искусство - это универсальный язык общения между некоторыми особенными, отличными от общей массы, лучшими людьми. И так же получаается в этом случае, что искусство и литература, как и религия, это как бы способ сохраниения этой особенной, тонкой информации и своего рода способ передачи такой закодированной чувственно-смысловой информации из поколения в поколение, от одного народа другому, из одного времени в другое.
В немецкой классической философии существует понятие как бы двоения мира, и по-моему Гегель говорил о полной суверенности и значимости мира идей. Так что не все так просто- захотел, самовыразился, забыл.
Смысл же творчества для творящего человека - единственный способ выжить, и он пишет. потому что если не напишет, то умрет. Он может не есть и не спать, он является проводником важнейшего, высшего, особенного, и он испытывает вдохновение, и выполняет свое предназначение на земле.
Только графоманские вопли потешают публику, а настоящие стихи и проза способны раздвинуть границы мировосприятия, сбросить с глаз людей пелену, научить, излечить., а не просто: посидели-покочумали, позабавились.
В свое время в моей жизни произвели перевороты несколько книжек.
Саша Соколов, Школа для дураков. Я потом долго говорила себе: Я - Нимфея Альба. Пронзительная книга. Патрик Зюскинд, Парфюмер. Что можно и что нельзя ради искусства, даже гению. Потрясающая по густоте и качеству проза. Набоков, Приглашение на казнь. Очень любила за шарады и шуточки, пока не перестала ощущать мир вокруг себя тюрьмой ( скорее это темный лес) Ну понравилась Жизхнь насекомых Пелевина, изящная маленька повесть. В подр. возрасте обожала Стругацких.
Несколько музык. Весь ранний Шостакович, от которого я в подростковом возрасте была просто без ума. У него есть неземная по красоте лиричная ранняя музыка. Несколько концертов, просто потрясающих. Моцарт всегда и везде, и фореве. И т. д. И все это - часть меня, и все это меняло меня и лепило.
Я знаю наизусть практически всего Пастернака и практически половину Мандельштама. и это тоже часть меня. И практически всего Блока. Но где-то во всем этом есть и я.
Когда сопереживаешь стихам или музыке, но хорошим, выходишь за тесные границы своего существования, попадаешь в особый круг. особый мир идей и чувств, и это роднит тебя со всем человечеством! Может быть это и есть смысл творчества.
Уф.