В заброшенный форум Искусство и литература вставляю рассказ который относится немного к искусству, немного к литературе, немного ко мне и немного к вам. Буду рад отзывам.
Как я растил растения. (История из жизни)
Сначала у меня было много семян и листьев. Они долго лежали на кухонном столе завернутые в обрывок газеты, сохраняя в себе скрытую силу жизни. Весна только началась, на моей крыше становилось все теплее, зацвел на улицах и в парках жасмин, пахнущий таинственным южным запахом лишь по ночам; сопровождающий влюбленных и вдруг, через годы возвращающий их в одну из апрельских светлых ночей в те же теперь еще и отдающие грустью минувшего пространства ранних и свежих чувств. Вот короче ранней весной я и решил вырастить растения конопли. Будучи язычником, вынес их в полную луну, положил на лесную тропу и сплясал и спел нечто. Слов я понятное дело не понял, как и танец не смог позже повторить. Вернувшись домой я насыпал на блюдце лесной земли, залил ее чистой водой и выложил семена. Их было около 40. И стал ждать. Ежедневно я добавлял воду и наконец внутренний таинственный механизм заработал. Около 30 семян вылупились небольшими зелеными ростками. В приготовленную землю, которую я собрал в разных местах и перемешал в большом горшке, я выложил семена с малюсенькими росточками. Я знал что взойдут не все, но отбор оказался жестче чем я предполагал. Взошло примерно 15. Причем пузатые семечки оказались не жизнеспособнее мелких, поначалу сильные ростки не живучей слабых. Вот рост. Я радовался наблюдая как растения набирают силу. В Иерусалиме еще продолжались дожди, но я не заносил растения в дом, желая им тех же качеств какие развиваю в себе - закалки и крепости духа рождаемых в борьбе с невзгодами и в преодолении трудностей. Потом пошел белый снег, редкость, радость, очищение; сильный ветер. Ростки были еще совсем молоды и я сделал им навес под который заносил их на ночь, днем же, рискуя, выносил их под снег. 3 дня и снег закончился. Выжило 8 растений. Четверо из них были совсем маленькие и слабые. Так и пошло, что четверо росли а четверо сидели без изменений. Я решил не уничтожать ни одного растения сам. Но растить лишь женские, магические особи. Вот минуло несколько недель, иногда я склонялся над растениями, о чем то говорил с ними, чего - то им желал, приходя вечером домой, выставлял из моего выходящего прямо на мою крышу окна, колонки, и включал им красивую, чаще арабскую многослойную музыку, наполненную могучей внутренней страстью, грустью, восточными благовониями, невыразимым в словах, непостижимым даже в чувствах. Вода которой я поливал, прежде выстаивалась сутки, на солнце, музыке и ночи. Поливал на восходе и немного на закате. У каждого из растений - свой характер, сила, желание жить. Одно особенно радовало глаз, росло быстрее всех и в высоту и в густоту. Четверо же никак не могли преодолеть трехлистную границу и оставались на двухнедельной стадии. То, поначалу дававшее большие надежды растение, вдруг зацвело, без листьев и главного - зачатков наполненных силой магических головок оно тянулось в высоту стеблем. Однажды вечером я подошел и сказал: ты знаешь, что мне нужны лишь те растения которые обладают силой, ты выполняешь свою функцию и твоя ипостась необходима для вашего рода, но для моих целей ты не нужно и ты изначально было предупреждено. Я уважаю тебя но вынужден прервать твое здесь существование. Я его выкопал и положил в сожженную когда - то сковородку оказавшуюся на крыше. Одно из четырех слабых растений погибло, а остальные вдруг стали расти. Трое изначально сильных росли иначе и в ширину и в высоту, двое выглядели как головы, они обросли по всей длине стебля маленькими головками без промежутка между ними и все набирали и набирали силу, наливались и густели, были сплошь покрыты блестящими кристалликами канабинола напоминая по производительности мясных монстров из голландских журналов, по количеству силы но не духа разумеется. Трое же изначально слабых росли иначе, вдруг как бы проснувшись, прорвавшись они пускали множество ростков во все стороны, торопясь жить. Двое сразу зацвели, потянулись вверх, вверх без листьев, плода и ума и были выкопаны и отправлены туда же куда и первый. Третий из них тоже <не умел расти>, он беспорядочно выкидывал стебли торопясь надышаться, но давал и головки, я подрезал ему излишние стебли и верхушку, он теперь рапушился, понял, не тратит сил понапрасну и дает плоды. Он, и еще трое получат продолжение существования в другом виде, влившись в меня собою, обретут существование в ноосфере через обогатившиеся впечатлениями мысли.