Атеизм на службе религии

[paramariba]

Однажды атеист, прогуливаясь вдоль обрыва, поскользнулся и упал за кромку. Когда он летел вниз, то ухитрился схватить ветку маленького деревца, росшего из расщелины в скале. Повиснув здесь, раскачиваясь на ледяном ветру, он понял насколько безнадежным было его положение — внизу крупные валуны и не было пути взобраться. Его хватка на ветке слабела.
“Ладно”,— подумал он,— “только Бог может спасти меня теперь. Я никогда не верил в Бога, но вдруг я ошибался. Что я теряю?”
Поэтому он воззвал: “Боже! Если ты есть, спаси меня, и я поверю в тебя!” Ответа не было.
Он воззвал снова: “Пожалуйста, Боже. Я никогда не верил в тебя, но если ты спасешь меня сейчас, отныне я буду верить в тебя”.
Внезапный великий глас прогремел вниз с облаков: “О, нет, ты не будешь! Знаю я вашу натуру!”
Человек поразился настолько, что чуть было не выпустил ветку.
“Умоляю, Боже! Ты ошибаешься! Я действительно так считаю! Я буду верить!”
“О, нет, ты не будешь! Все вы так говорите!”
Человек умолял и доказывал.
В конце концов, Бог сказал: “Хорошо, я спасу тебя... Отпусти ветку”.
“Отпустить ветку?!” — воскликнул человек,— “Ты думаешь, я сумасшедший?”

Какой-то странный бог тут описан. Очень человеческий Бог. Обычно все делается путем наименьшей затраты энергии. Никто не стал бы вести диалог. Песчинка или человек на ветке дерева на ледяном ветру.. Какая разница?
Более-менее реальный Бог есть у Ибн Араби в том месте, где все уходящие из жизни, прямиком уходят к Богу. Он их просто берёт и всё. Кому нужны эти диалоги - это, конечно, вопрос странный и удивительно красивый. Потому, что за каждой такой легендой есть сила испытаний и переживания. Есть воистину реальные атрибуты жизни, мужества, разума и воли.
На другой планете, где нету представления о боге, возможно была бы другая сказка. Вот бы очнуться и иметь возможность так пофантазировать!

[caluger]

Цит.: Wayter, 13авг.2009г.: "Парадокс и величие Бонхоффера состоит в признании трудно постижимой для обыкновенного ума вещи. Религиозный мир - мир веры в чудеса - недалеко ушел от мира, верящего в магов, чародеев, магистров оккультных наук. Это мир - несовершеннолетний. Мир безрелигиозный - мир совершеннолетний. Да, он неприятен, он омерзителен, он кровав. Но он - ближе к Богу. Ближе потому, что в нем куда шире, нежели в мире религиозном, возможности индивидуального служения Жизни. А это и есть самое богоугодное дело."

Однажды атеист, прогуливаясь вдоль обрыва, поскользнулся и упал за кромку. Когда он летел вниз, то ухитрился схватить ветку маленького деревца, росшего из расщелины в скале. Повиснув здесь, раскачиваясь на ледяном ветру, он понял насколько безнадежным было его положение — внизу крупные валуны и не было пути взобраться. Его хватка на ветке слабела.
“Ладно”,— подумал он,— “только Бог может спасти меня теперь. Я никогда не верил в Бога, но вдруг я ошибался. Что я теряю?”
Поэтому он воззвал: “Боже! Если ты есть, спаси меня, и я поверю в тебя!” Ответа не было.
Он воззвал снова: “Пожалуйста, Боже. Я никогда не верил в тебя, но если ты спасешь меня сейчас, отныне я буду верить в тебя”.
Внезапный великий глас прогремел вниз с облаков: “О, нет, ты не будешь! Знаю я вашу натуру!”
Человек поразился настолько, что чуть было не выпустил ветку.
“Умоляю, Боже! Ты ошибаешься! Я действительно так считаю! Я буду верить!”
“О, нет, ты не будешь! Все вы так говорите!”
Человек умолял и доказывал.
В конце концов, Бог сказал: “Хорошо, я спасу тебя... Отпусти ветку”.
“Отпустить ветку?!” — воскликнул человек,— “Ты думаешь, я сумасшедший?”

Когда вы доверяете, ваше бессознательное начинает открывать вам многие вещи. Это открывается только доверяющему уму, только доверяющему сознанию. Религия — аромат этого доверия,— безупречного, абсолютного. Атеизм — это акт слабости, бессилия. Он упадочен, Общество становится атеистическим только когда оно умирает, когда оно лишается силы и молодости. Когда общество молодо, живо, энергично, оно жаждет неведомого, оно стремится к опасности. Оно старается жить опасностью, потому что это единственный способ жить.

[caluger]

Благодарю за любезно приведённую цитату, уважаемый nuhil.
И я вот, вслед за Антонием Великим, не считаю, что атеизм есть выражение духовного совершенства, особенно так наз. "научный атеизм". Но думаю, у нас здесь опять встаёт вопрос понимания (о чём дискутируют в отдельной теме), т.к. мы употребляем это слово, вероятно, в разных смыслах.
В своём постинге от 31 дек. я указывал на то, что добрый далеко не всегда, многосложный (это обычно считается плюсом) и постоянно меняющийся человек совершенно не способен постигнуть благого, простого и неизменного Бога (это определения катафатического богословия) в его сущности, субстанциальности. Мы можем воспринимать Бога либо феноменально, т.е. в его проявленности людям, либо мистически, через вхождение в состояния сознания, недоступные и непонимаемые обычными людьми.

[nihil]

Цитата:
    ДОБРОТОЛЮБИЕ т.1 Святый Антоний Великий
# 150. Бог благ и бесстрастен и неизменен. Если кто, признавая благословным и истинным то, что Бог не изменяется, недоумевает однако же, как Он (будучи таков) о добрых радуется, злых отвращается, на грешников гневается, а когда они каются, является милостив к ним, то на сие надобно сказать, что Бог не радуется и не гневается, ибо радость и гнев суть страсти. Нелепо думать, чтоб Божеству было хорошо или худо из-за дел человеческих. Бог благ и только благое творит, вредить же никому не вредит, пребывая всегда одинаковым; а мы, когда бываем добры, то вступаем в общение с Богом, по сходству с Ним, а когда становимся злыми, то отделяемся от Бога, по несходству с Ним. Живя добродетельно, мы бываем Божиими, а делаясь злыми становимся отверженными от Него, а сие не то значит, чтобы Он гнев имел на нас, но то, что грехи наши не попускают Богу воссиять в нас, с демонами же мучителями соединяют. Если потом молитвами и благотворениями снискиваем мы разрешение во грехах, то это не то значит, что Бога мы ублажили и Его переменили, но что посредством таких действий и обращения нашего к Богу, уврачевав сущее в нас зло, опять делаемся мы способными вкушать Божию благость; так что сказать: Бог отвращается от злых, есть тоже, что сказать: солнце скрывается от лишенных зрения.

http://www.hesychasm.ru/library/dobro/txt03.htm



Я , думаю что св.Антоний Великий в своих высказываниях еще не достиг той стадии приближения к Богу, когда атеизм есть выражение состояния духовного совершенства.



СЧАСТЬЕ ЭТО ПРОСТО РЕАЛЬНЫЙ АТЕИЗМ         (не умозрительный)

[caluger]

Уважаемый poslushnik, а на самом деле священник (тоже игра?), отозвавшийся на тему после 3,5 месячного перерыва её. Всё же, вероятно, не атеизм есть высшая форма монотеизма, а агностицизм (причём не только в смысле Западного знания, но и буддистского постижения реальности), апофатизм есть высшая форма теизма. Причём это стало понятно не только в современном, "повзрослевшем", мире (ох уже эта гордыня, если не в национальном, религиозном, партийном, так хотя бы во временном всё равно проскочит. Мы взрослые. А может, наоборот, в детство впавшие?). Ещё Антоний Великий в IYв. высказывал мысль (можно сомневаться, что это именно его слова, но, по крайней мере, весьма древние), что Бог не только не гневается, не наказывает, не провоцирует, не хитрит (всё это есть в Ветхом Завете), но и не милует, не любит и проч., потому что всё это понятия человеческие, а Бог не измеряется понятиями. Это реальность другого рода. Так что, Антоний Великий - атеист?

[poslushnic]

Современный человек и современная мысль повзрослели. Необходима модель более взрослой религиозности. Нужно быть не то, что атеистом, я к этому не призываю, но, просто благоговеть перед великой Тайной Божией, вместо того что бы писать о Нем всякие детские нелепости.

...

Атеизм есть высшая ступень монотеизма. Это конечно моя придумка, а может быть я банально кого то копирую, но логическая... Я прекрасно понимаю, что как священник противоречу сам себе, но диалектика бытия такова, что мир есть игра, вихрь, борьба противоречий, противоположностей из которой появляется искра полыхающей жизни… Все в мире устроено по степеням: от самого низшего химизма до самых высоких проявлений духа. Примитивные языческие культы, табу, магизм, тотемизм, анимизм, политеизм, деизм, пантеизм, монотеизи и наконец – атеизм. Бог невидим, не исследим непознаваем. Это из апофатического богословия. О Боге за свою многовековую историю человечество написало много, и живописно(иконно) и словесно, но Он так и остается неописуем. Превыше Он того, что люди приписывают Ему.

архим. Аввакум Давиденко.  памяти академика Гинзбурга об атеизме как высшей стадии монотеизма;

http://www.krotov.info/libr_min/05_d/av/idenko_01.htm

[Солнышко]

Мне близки Ваши слова. Но я не смогла бы их так изложить. Спасибо за прекрасные строчки.

[escapesg]

"А собственно религия, религия в узком смысле слова - всего только противовес силам цивилизации [...и т.п.]"


А я вот всегда стараюсь абстрактизировать на тему любых насильственных рамок:

Вот когда я буду умирать на одре, уйду ли я неким окрашенным по чьему-то и, в первую очередь, своему же желанию/представлению в какую-то ограниченную обязательным уставом веру всевозможных земных сект (религий, включая атеистическую) или же некой тихо улыбающейся точкой, светящейся чистым светом и неутомленной насажденными стереотипами абсолютной потенциальности?..

[Солнышко]

Может быть, нужно не менять, а очищать слова, возвращая их к начальному, неискаженному смыслу?

И тем самым вмешаться в "естественный ход вещей" (дао)?! Попробуйте. А потом поделитесь, пожалуйста, своими впечатлениями, хорошо?

Мне иногда кажется, что слово «религия» просто какое-то ругательное. Почему это слово надо использовать как аналог суеверий, заблуждений, ритуалов, форм?

Ну вот видите сами: то Вам кажется, что это слово ругательное, то - не ругательное. А Вы хотите "вернуть слова к их начальному, неискаженному смыслу". Смысл у слов (даже у конкретных типа "стол", "вода", "собака" и т. п.) всё равно искажённый.

Есть ли гарантия того, что от введенных новых терминов вновь не останется только форма? Могут ли от смены понятий измениться склонность человека к искажениям, притяжение к формам?

Вопрос, надо полагать, риторический.

Существует ли какой-то иной способ для борьбы с застывшими идеями о Боге, кроме смены языка?

Существует. Внутри Вас. (Во внутреннем плане слова излишни. Они необходимы лишь для внешних проявлений.)

Существует мнение о том, что у Корана есть семь уровней постижения. Сам текст не меняется, остается прежним. Однако меняется восприятие его человеком. Это может зависеть от опыта, от приходящего понимания, проникновения в смысл. То есть другими словами, это связано с изменениями в самом человеке.

Это происходит не только с восприятием Корана, но и со всем остальным. Одна и та же вещь, одно и то же понятие, один и тот же человек... по прошествии некоторого времени... Вам обязательно покажутся другими. "Всё течёт - всё изменяется."

Другими словами, когда могло бы стать так, что Бог – это Бог, религия – это религия?

Всё зависит только от Вас.

[Liliya]

Серьёзные споры вызывает его концепция «безрелигиозного христианства» и вывод о том, что современный мир стал «совершеннолетним» и более не нуждается в Боге. Бонхёффер полагал, что в этом мире христианин должен молиться и «жить для других», совершать добрые дела, проявляя в этом свою веру. Он считал, что сокровенный смысл библейских понятий может быть донесен до современного человека, если их интерпретировать нерелигиозно.

Протоиерей Александр Мень писал о Бонхёффере:

    Когда Бонхёффер сидел в тюрьме, в нацистских условиях (он был привилегированным заключённым), он писал своим родным письма, и они составили целую книгу, которая произвела огромное впечатление на западный мир и на богословов в частности. Он говорил: я попал впервые в компанию людей, которые совершенно далеки от моей веры — там были коммунисты, там были вообще люди, чуждые ему. И он писал: «Я искал новый язык, новые слова, чтобы сказать им о главном — о евангельском, о вечном. Я тогда понял, что наш старый церковный язык годится только для нас, для узкого употребления, а для мира он недостаточен, мир вступил в другую культурную полосу». Бонхёффер считал, что мир стал совершеннолетним, и поэтому он может обходиться без священного. Я думаю, что он заблуждался. Потому что нельзя называть таким наш мир, который сходит с ума от политических мифов, — ведь он писал это во времена разгула гитлеризма, вскоре после сталинизма — ничего созревшего нет в нашем мире. Но всё-таки Бонхёффер был прав — в мире изменился культурный фон, язык надо искать другой.

   У М.Горького  была такая мысль: « нет ничего настолько чистого и святого, что человек не смог бы опошлить и выпачкать». Может быть, все же дело не в терминах, а в сопротивлении того же нафса? Если человек не желает практиковать смирение, смена терминов сможет «уговорить» его делать это? На мой взгляд, сам изначальный смысл слов уже присутствует. Может быть, нужно не менять, а очищать слова, возвращая их к начальному, неискаженному смыслу?  Мне иногда кажется, что слово «религия» просто какое-то ругательное. Почему это слово надо использовать как аналог суеверий, заблуждений, ритуалов, форм?
Рели́гия (от лат. religio - букв. «связь»)
http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%A0%D0%B5%D0%BB%D0%B8%D0%B3%D0%B8%D1%8F

   Есть ли гарантия того, что от введенных новых терминов вновь не останется только форма? Могут ли от смены понятий измениться склонность человека к искажениям, притяжение к формам? Существует ли какой-то иной способ для борьбы с застывшими идеями о Боге, кроме смены языка? Возможно ли сохранить глубинный смысл без замены терминов? Или для человека необходимо изменение формы, чтобы был интерес к сути?

   Существует мнение о том, что у Корана есть семь уровней постижения. Сам текст не меняется, остается прежним. Однако меняется восприятие его человеком. Это может зависеть от опыта, от приходящего понимания, проникновения в смысл. То есть другими словами, это связано с изменениями в самом человеке. Если этих изменений нет, что может сделать изменение языка? Изменение языка изменяет человека, его восприятия?

В знаменитых «Письмах» из фашистского застенка немецкий священник и гуманист Д. Бонхёффер [1994] подчеркивал, что «совершеннолетний мир» сумеет отказаться от «гипотезы Бога», перерасти богобоязнь и нужду во внешней опеке и, став «абсолютно безрелигиозным», тем самым приблизится к Богу.

   На мой взгляд, хулиганские выходки, протестные реакции, необходимость в другом языке это как раз то, что характерно для несовершеннолетия. Когда есть авторитарный, довлеющий родитель, как иначе отстоять истину. Поэтому и Мейстер Экхарт и Д. Бонхеффер это отражение мира несовершеннолетнего. При наступлении взросления, изменении «соотношения сил», необходимость в протестах отпадает. Тогда можно честно заявлять истину, без элемента противостояния чему- то. Может ли мир повзрослеть так, чтобы «родитель» перестал быть забывчивым и невосприимчивым, и несовершеннолетнему не пришлось бы хулиганить? Другими словами, когда могло бы стать так, что Бог – это Бог, религия – это религия?

[Солнышко]

Религиозный мир - мир веры в чудеса - недалеко ушел от мира, верящего в магов, чародеев, магистров оккультных наук. Это мир - несовершеннолетний.

Я не Банхоффер или какой-то ещё философ. Но соглашусь с вышеуказанным тезисом.
Единого Бога разорвали по кусочкам на конфессии. Но невозможно ребром ладони поделить общий небесный воздух (кислород) на воздух христианский, воздух буддистский, воздух исламский и т. д. и потом говорить, что мы дышим более чистым и правильным воздухом. Невозможно ребром ладони поделить воду в Океане на отдельные затоны. Вода всё равно сольётся с мнимыми (рассечёнными ладонями) границами и будет по-прежнему представлять ЕДИНОЕ ЦЕЛОЕ. Вот так же, мне думается, и с религиями, с их искусственными делениями. Мне вспомнилась притча Руми про слона в тёмной комнате. Что только там себе не вообразили люди про этого слона, а слон-то ОДИН (и причём не изменился!)!

Мир безрелигиозный - мир совершеннолетний. Да, он неприятен, он омерзителен, он кровав. Но он - ближе к Богу. Ближе потому, что в нем куда шире, нежели в мире религиозном, возможности индивидуального служения Жизни. А это и есть самое богоугодное дело.

Да, мир всего лишь с одной Религией (именно в большой буквы), а по сути безрелигиозный - это мир совершенный. Но Вы пишите, что "он неприятен, он омерзителен, он кровав" как констатацию уже свершившегося факта. Но мы ведь ещё до этого не доросли и не достигли этой стадии - слияния всех религий в одну Религию (а по сути - исчезновению всех религий вообще). Но это слияние, если таковое произойдёт, действительно будет омерзительным и кровавым: никакие конфессии не захотят мирно отказаться от своих заблуждений, своей паствы - и своих денег.

[wayter]

Парадокс и величие Бонхоффера состоит в признании трудно постижимой для обыкновенного ума вещи. Религиозный мир - мир веры в чудеса - недалеко ушел от мира, верящего в магов, чародеев, магистров оккультных наук. Это мир - несовершеннолетний. Мир безрелигиозный - мир совершеннолетний. Да, он неприятен, он омерзителен, он кровав. Но он - ближе к Богу. Ближе потому, что в нем куда шире, нежели в мире религиозном, возможности индивидуального служения Жизни. А это и есть самое богоугодное дело.

<...>

Или, как еще раньше, ту же проблему сформулировал русский философ Константин Леонтьев: "Христианин может быть святым, но не может быть честным".

Источник

[wayter]

 В знаменитых «Письмах» из фашистского застенка немецкий священник и гуманист Д. Бонхёффер [1994] подчеркивал, что «совершеннолетний мир» сумеет отказаться от «гипотезы Бога», перерасти богобоязнь и нужду во внешней опеке и, став «абсолютно безрелигиозным», тем самым приблизится к Богу.

Источник

(Спасибо пользователю Sergey за цитату)

* * *

Серьёзные споры вызывает его концепция «безрелигиозного христианства» и вывод о том, что современный мир стал «совершеннолетним» и более не нуждается в Боге. Бонхёффер полагал, что в этом мире христианин должен молиться и «жить для других», совершать добрые дела, проявляя в этом свою веру. Он считал, что сокровенный смысл библейских понятий может быть донесен до современного человека, если их интерпретировать нерелигиозно. По его мнению, «быть христианином не означает быть религиозным в определённом смысле… а означает быть человеком».

Протоиерей Александр Мень писал о Бонхёффере:

    Когда Бонхёффер сидел в тюрьме, в нацистских условиях (он был привилегированным заключённым), он писал своим родным письма, и они составили целую книгу, которая произвела огромное впечатление на западный мир и на богословов в частности. Он говорил: я попал впервые в компанию людей, которые совершенно далеки от моей веры — там были коммунисты, там были вообще люди, чуждые ему. И он писал: «Я искал новый язык, новые слова, чтобы сказать им о главном — о евангельском, о вечном. Я тогда понял, что наш старый церковный язык годится только для нас, для узкого употребления, а для мира он недостаточен, мир вступил в другую культурную полосу». Бонхёффер считал, что мир стал совершеннолетним, и поэтому он может обходиться без священного. Я думаю, что он заблуждался. Потому что нельзя называть таким наш мир, который сходит с ума от политических мифов, — ведь он писал это во времена разгула гитлеризма, вскоре после сталинизма — ничего созревшего нет в нашем мире. Но всё-таки Бонхёффер был прав — в мире изменился культурный фон, язык надо искать другой.

(Александр Мень. О себе… Воспоминания, интервью, беседы, письма. М., 2007. С. 189.)

Источник

[wayter]

Мейстер Экхарт


Поэтому мы говорим: человек должен быть настолько нищ, чтобы он не был "обителью, где мог бы действовать Бог". До тех пор, покуда в человеке есть обитель - есть в нем и многообразие. Поэтому и молю я Бога, чтобы Он сделал меня свободным от Бога! Ибо не-сущее бытие - по ту сторону Бога, по ту сторону различности.

Из статьи "Майстер Экхарт — Григорий Палама. К сопоставлению немецкой мистики и византийского исихазма":

В последнем случае рейнский мистик привлекал терминологию порождения, из которой сам собой следовал вывод о единосущности Бога и человека, что и ставилось ему в вину инквизицией. Это приводило Экхарта к очень характерному для него антропологическому заострению христианской доктрины: «... без праведного человека Бог не знал бы, что делать»[lxxvii]. Экхарт любил подобные «хулиганские» изречения о Боге, в которых парадоксальным образом  содержатся зачатки атеизма...

Источник

[Ева]

Симона Вейль
"Письмо Клирику. Размышления о вере, таинствах и чудесах"
http://simoneweil.ru/index/0-12

Размышления Симоны Вейль, "христианки вне церкви". Она была сестрой известнейшего математика XX века - Андре Вейля. Ее идеи очень ценил А. Камю, который постарался собрать и издать ее книги после войны (Симона умерла в 1943 году). Эти идеи более созвучны двадцать первому веку, нежели времени, в которое жила Симона.
Одно из высказываний Симоны Вейль вошло в словарь постмодернизма (глава "Атеизм"):

...одна из драгоценных радостей земной любви — радость служить любимому существу так, чтобы оно не знало об этом. В любви к Богу это возможно лишь через атеизм.