Добрый день!
Напоминаю, что мы продолжаем рассматривать последний, пятый тип эквивалентности, где помимо всего прочего, происходит еще и максимальная передача значений слов оригинала. В прошлый раз мы поговорили о различиях в предметно-логическом значении слов в оригинале и переводе. Сегодня коснемся очень интересной темы - особенностей воспроизведения в переводе коннотативного аспекта значения слова.
Эквивалентность отдельных слов в оригинале и в переводе предполагает максимально возможную близость не только предметно-логического, но и коннотативного значения соотнесенных слов, отражающего характер восприятия говорящими содержащейся в слове информации. Наибольшую роль в передаче коннотативного аспекта семантики слова оригинала играют его эмоциональный, стилистический и образный компоненты.
Эмоциональная характеристика значения слова может быть положительной или отрицательной. В любом языке существуют слова, совпадающие по предметно-логическому значению, но различающиеся по наличию или характеру эмоционального компонента в семантике слова. В следующих парах английских и русских слов первое слово нейтрально, а второе - эмоционально маркировано: dog - doggie, cat - pussy, womanly - womanish, to attack - to accost, smell - fragrance; кошка - кошечка, буржуа - буржуй, ребячий - ребяческий, сидеть - рассесться. Общий характер эмоциональности, как правило, может быть полностью сохранен при переводе. Обычно бывает возможным подобрать в ПЯ слово, выражающее такое же одобрительное или неодобрительное отношение к описываемому, какое выражено в слове ИЯ:
Sometimes I feel I'm here all by myself, no one else on the whole damn planet.
Иной раз мне сдается, что я один-одинешенек, на всей этой проклятой планете больше ни души.
Передача эмоциональной характеристики, как и других компонентов коннотативного значения слова, облегчается благодаря тому, что реализация этого значения в высказывании распространяет соответствующую характеристику на все высказывание: делает высказывание эмоциональным, стилистически окрашенным или образным. Поэтому в переводе этот элемент содержания может быть воспроизведен нелокально, т.е. в другом месте высказывания, в семантике совсем другого слова:
Sometimes I feel about eight years old, my body squeezed up and everything else tall.
А иногда покажется, что я - восьмилетний мальчишка, сам махонький, а всё кругом здоровенное.
Сохранение в переводе эмоциональной характеристики высказывания путем использования слов с соответствующим коннотативным значением представляет исключительную важность для достижения эквивалентности. Несоблюдение этого требования может сделать перевод полностью неэквивалентным:
Tom was in agony. At last he was satisfied that time had ceased and the eternity began. (M. Twain)
Том переживал мучительные минуты. В конце концов он с удовольствием почувствовал, что время исчезло... (Пер. К. Чуковского).
Неправильно переданная эмоциональная характеристика глагола to satisfy, употребленного в оригинале в нейтральном значении <не сомневаться, вполне увериться>, исказила весь смысл высказывания. Разумеется, перепуганный до смерти Том Сойер не мог получить удовольствие при мысли о том, что его мучения никогда не кончатся.
Эквивалентность пятого типа предполагает сохранение в переводе и стилистической характеристики оригинала. Воспринимая слово, пользующиеся языком оценивают его как носителя дополнительной информации об уместности использования слова в определенном типе речи: разговорной, книжной или поэтической. Значительное число слов в любом языке стилистически нейтрально, т.е. употребляется в самых различных типах речи. Нейтральная стилистическая характеристика также расценивается говорящими как компонент коннотативного значения, на основании которого слово оказывается уместным или неуместным в соответствующих высказываниях. И здесь можно найти пары слов, у которых совпадает предметно-логическое значение, но отличается стилистическая характеристика: to end - to terminate, to begin - to commence, to go (to a place) - to repair (to a place), bloody - sanguinary, final - ultimate, wife - spouse, husband - consort; спать - почивать, идти - шествовать, сидеть - восседать, слушать - внимать, голос - глас, хозяин - владыка, приказ - повеление, маленький - миниатюрный, уважаемый - высокочтимый и т.д.
Наибольшая степень эквивалентности отмечается в тех случаях, когда слово в переводе, соответствующее переводимому слову по другим компонентам содержания, имеет и одинаковую стилистическую характеристику. Часто это достигается при переводе терминов, имеющих терминологические соответствия в ПЯ: radiation - радиация, cathode-ray tube - электронно-лучевая трубка, ionizing event - акт ионизации, precipitations - атмосферные осадки, feedback - обратная связь и т.д. Однако равнозначные слова, принадлежащие к одному стилю речи, можно найти и среди общенародной лексики: fraught with - чреватый, afore-said - вышеозначенный, bearer - предъявитель, bark - челн, to slay - сразить, to repose - покоиться, to retire - удаляться, steed - скакун, to bolt - улепетывать, to show off - рисоваться, to funk - трусить, gluttony - обжорство и т.д.
Однако нередко соответствующие друг другу по основному содержанию слова двух языков принадлежат к разным типам речи, и стилистический компонент значения слова оригинала оказывается утраченным в переводе. В качестве примера можно указать на ряд англо-русских соответствий, в которых первое слово стилистически маркировано, а второе - стилистически нейтрально: slumber - сон, morn - утро, serge - сержант, to swap - менять; окрутить - to marry, скоропалительный - hasty, умеючи - skillfully и т.д. При использовании подобных соответствий нарушается эквивалентность стилистической характеристики слов в оригинале и переводе. Такое нарушение может быть легко компенсировано, поскольку, подобно эмоциональной характеристике, стилистический компонент значения слова стилистически окрашивает не только само слово, но и высказывание в целом как принадлежащее к определенному типу речи. Поэтому этот компонент может быть воспроизведен в переводе иного слова в пределах высказывания или даже в одном из соседних высказываний, обеспечивая необходимую степень стилистической эквивалентности. К такого рода компенсации нередко прибегают переводчики художественной литературы, где особенно важно сохранить стилистические особенности оригинала. Приведем несколько примеров подобной стилистической компенсации при переводе.
Вот перевод начальной фразы из письма в <Таймс>, которое, по традиции, написано изысканным стилем официальных английских документов:
You will pardon me, I trust, this intrusion upon your space. (J. Galsworthy)
Льщу себя надеждой, что вы простите мою назойливость. (Пер. Ю. Корнеева и П. Мелковой)
В этом переводе есть ряд стилистических отклонений в передаче значений отдельных слов. Не передана стилистическая характеристика глагола to pardon (ср. to excuse), русское <назойливость> не воспроизводит указание на строго официальный характер словосочетания intrusion on your space. Однако эти отклонения коммуникативно не релевантны, поскольку принадлежность высказывания к официальному стилю достаточно четко передана в переводе глагола to trust напыщенным сочетанием <льщу себя надеждой>.
В романе М. Твена <Янки из Коннектикута при дворе короля Артура> герой, стремясь произвести сильное впечатление на окружающих, произносит грозную и торжественную тираду:
Go back and tell the king that at that hour I will smother the whole world in the dead blackness of the midnight; I will blot out the sun and he shall never shine again; the fruits of the earth shall rot for lack of light and warmth, and the peoples of the earth shall famish and die to the last man!
Эта фраза изобилует словами, в семантике которых имеется указание на их употребление в торжественной, поэтически приподнятой речи. Таковы слова smother, blackness, famish, сочетания he (the sun) shall, the fruits of the earth, lack of light и др. В переводе Н. Чуковского стилистическая характеристика воспроизведена при переводе лишь некоторых из элементов оригинала, обладающих подобной характеристикой. Однако этого оказывается достаточно для обеспечения стилистической эквивалентности перевода:
Ступай к королю и скажи ему, что завтра в полдень я покрою весь мир мертвой тьмой полуночи; я потушу солнце, и оно никогда уже больше не будет сиять; земные плоды погибнут от недостатка света и тепла, а люди на земле, все, до последнего человека, умрут с голода!
Благодаря относительной самостоятельности стилистического компонента семантики слова, стилистическая эквивалентность в переводе может достигаться совсем иными способами выражения, чем в оригинале. Это может быть иная часть речи, стилистическая характеристика может быть выражена специальной морфемой или в корне слова совместно с другими компонентами значения слова:
It cost him damn near four thousand bucks. He's got a lot of dough, now. (J. Salinger)
Выложил за нее чуть не четыре тысячи. Денег у него теперь куча. (Пер. Р. Райт-Ковалевой)
И английский текст, и его русский перевод стилистически маркированы как принадлежащие к разговорной речи. Однако конкретные показатели этого в оригинале и переводе не совпадают - стилистическая характеристика английского текста выражена в словах damn, bucks, dough, а в тексте перевода она содержится в словах <выложил>, <куча>, не являющихся эквивалентами указанных английских слов.
Когда стилистическая характеристика передается в переводе частично и нелокально, отдельным словам оригинала, в семантике которых имеется стилистический компонент, будут соответствовать слова ПЯ, лишенные аналогичной стилистической окраски. Такие соответствия должны быть стилистически нейтральны, т.е. не содержать стилистической характеристики, отличной от характеристики переводимого слова. В противном случае оригинал и перевод будут стилистически неэквивалентны.
Эквивалентность коннотативного значения у соотнесенных слов в оригинале и переводе предполагает также воспроизведение в переводе ассоциативно-образного компонента этого значения. Семантика некоторых слов включает дополнительную информацию, связанную с определенными ассоциациями в сознании говорящих. Для жителей многих стран <снег> - это не просто вид атмосферных осадков, но и эталон белизны, с которым принято сравнивать другие белые (<белоснежные>) предметы (волосы, сахар, белье и т.п.). <Мел> - тоже белый, но с ним можно сравнить лишь цвет побледневшего лица. Русское <щепка> применяется для образного описания худобы человека, а в семантике слова <иголка>, обозначающего вещь гораздо более тонкую, нет компонента, вызывающего подобные ассоциации.
В семантике слов с подобным компонентом значения подчеркивается какой-либо признак, который по каким-то причинам выделяется в объекте мысли. По-русски <баня> - это не только специальное помещение, где моются, но и очень жаркое место, в то время как английское bath - <баня> лишено подобной характеристики. Английское rake - <грабли> - это что-то очень тонкое (thin), а отличительной чертой павлина (peacock) оказывается гордость. Лиса ассоциируется с хитростью, а лев - с храбростью. Подобная особенность значения слова свидетельствует о наличии у слова образности, закрепленной в его семантике речевой практикой.
Различные ассоциации закрепляются в значениях некоторых слов в связи с особенностями их употребления в устном фольклоре и литературных произведениях, широко известных в данном языковом коллективе. Подобные ассоциации связаны с русскими именами <Плюшкин>, <Митрофанушка>, <Держи-морда>, английскими Humpty-Dumpty, Mr. Hide, Sir Galahad и т.д.
Благодаря образному компоненту значения, слово производит особое воздействие на Рецептора, его семантика воспринимается с большей готовностью, привлекает внимание, вызывает эмоциональное отношение. Сохранение образности оригинала может быть обязательным условием достижения эквивалентности перевода. Здесь можно отметить три разных степени близости образных слов двух языков:
1. Соответствующие слова в ИЯ и ПЯ могут обладать одинаковыми ассоциативно-образными характеристиками. Так, в английском и русском языках в значениях слов snow и <снег> выделяется признак белизны, stone и <камень> отличаются холодностью, a day и <день> - это что-то ясное. И по-английски, и по-русски человек бледнеет <как полотно> (as a sheet), сражается <как лев> (like a lion), называет что-то недостижимое <зеленым виноградом> (sour grapes). В подобных случаях при переводе достигается высшая степень эквивалентности в передаче этого компонента семантики слова:
She was dressed in white, with bare shoulders as white as snow.
Она была вся в белом с обнаженными плечами, белыми как снег.
And pride so moved within her that even her heart felt cold as stone.
И гордость так в ней всколыхнулась, что даже сердце у нее стало холодным, как камень.
Oh, it's all getting just bright as day, now.
Ну, теперь все становится ясно, как день.
2. Соответствующей ассоциативно-образной характеристикой обладают разные слова, в оригинале и переводе не являющиеся эквивалентами друг другу. Так, в английском и русском языках имеются слова, используемые для выражения крайней худобы, большой силы или большой глупости, но эти слова имеют разные предметно-логические значения. Ср. thin as a rake - <худой, как щепка>, strong as a horse - <сильный, как бык>, stupid as a goose - <глуп, как пробка> и т.д. В подобных случаях воспроизведение образного компонента значения достигается, как правило, путем замены образа:
I have never seen such an avid ostrich for wanting to gobble everything.
Я никогда еще не видал такой жадной акулы - все готов проглотить.
3. Признак, выделяемый в образном компоненте слова в оригинале, не выделяется в словах ПЯ. Нередко бывает, что в ПЯ вообще нет образа на такой основе, на которой он создан в ИЯ. В таких случаях воспроизведение этой части значения слова возможно лишь частично, на более низком уровне эквивалентности:
Want, colder than Charity, shivering at the street corners.
Нужда, промерзшая до мозга костей, дрожала на перекрестках улиц.
Иногда воспроизведение данного компонента значения оказывается невозможным, и в переводе образ утрачивается:
'Cat'. With that simple word Jean closed the scene.
По-английски cat употребляется для характеристики злой или сварливой женщины. Русское слово <кошка> не имеет подобного компонента значения, и в переводе придется отказаться от образа:
- Злючка, - отпарировала Джин, и это простое слово положило конец сцене.
Вот, пожалуй, главное, что нужно сказать о передаче коннотативного значения слова при переводе. В следующий раз мы коснемся последнего аспекта - эквивалентности при передаче внутрилингвистического аспекта значения слова.
До встречи!
Нил
Тема: Лекция 11.1 КОННОТАТИВНОЕ ЗНАЧЕНИЕ СЛОВА (Прочитано 17527 раз)
