"Сакья-Муни" и Брежнев

[Кяфир]

Ведь воры не ожидали того, что Бог будет сопротивляться. И, как мне кажется, дискуссия с Богом спонтанна. С начала была попытка совершить все  тайно:  « Говорит один из нищих: "Братья, Ночь темна, никто не видит нас..» Следовательно – без ведома хозяина. Пользуясь определением Ефремовой (http://www.slovopedia.com/15/211/1596784.html) – «украсть».
А как же «Не укради!»?
По-моему данная заповедь действительна при любых жизненных обстоятельствах. Или есть исключения? Т.е. при определенном даре красноречия и способности (ловкость рук в своем роде) перевернуть ситуацию с ног на голову (а применяя «современную» терминологию – посмотреть с другой точки зрения) – можно оправдать нарушение любой заповеди? Вечное перестает быть вечным с помощью красноречия, а если точнее – словоблудия.

Или суть дела в Брежневе? Помоему, это был многогранный человек... 

[wayter]

Дмитрий Сергеевич Мережковский


Сакья-Муни


По горам, среди ущелий темных,
Где ревел осенний ураган,
Шла в лесу толпа бродяг бездомных
К водам Ганга из далеких стран.
Под лохмотьями худое тело
От дождя и ветра посинело.
Уж они не видели два дня
Ни приютной кровли, ни огня.
Меж дерев во мраке непогоды
Что-то там мелькнуло на пути;
Это храм, - они вошли под своды,
Чтобы в нем убежище найти.
Перед ними на высоком троне -
Сакья-Муни, каменный гигант.
У него в порфировой короне -
Исполинский чудный бриллиант.
Говорит один из нищих: "Братья,
Ночь темна, никто не видит нас,
Много хлеба, серебра и платья
Нам дадут за дорогой алмаз.
Он не нужен Будде: светят краше
У него, царя небесных сил,
Груды бриллиантовых светил
В ясном небе, как в лазурной чаше..."
Подан знак, и вот уж по земле
Воры тихо крадутся во мгле.
Но когда дотронуться к святыне
Трепетной рукой они хотят -
Вихрь, огонь и громовой раскат,
Повторенный откликом в пустыне,
Далеко откинул их назад.
И от страха всё окаменело, -
Лишь один - спокойно-величав -
Из толпы вперед выходит смело,
Говорит он богу: "Ты неправ!
Или нам жрецы твои солгали,
Что ты кроток, милостив и благ,
Что ты любишь утолять печали
И, как солнце, побеждаешь мрак?
Нет, ты мстишь нам за ничтожный камень,
Нам, в пыли простертым пред тобой, -
Но, как ты, с бессмертною душой!
Что за подвиг сыпать гром и пламень
Над бессильной, жалкою толпой,
О, стыдись, стыдись, владыка неба,
Ты воспрянул - грозен и могуч, -
Чтоб отнять у нищих корку хлеба!
Царь царей, сверкай из темных туч,
Грянь в безумца огненной стрелою, -
Я стою, как равный, пред тобою
И высоко голову подняв,
Говорю пред небом и землею:
"Самодержец мира, ты неправ!""
Он умолк, и чудо совершилось:
Чтобы снять алмаз они могли,
Изваянье Будды преклонилось
Головой венчанной до земли, -
На коленях, кроткий и смиренный,
Пред толпою нищих царь вселенной,
Бог, великий бог, лежал в пыли!

1885

* * *

"Брежнев знал наизусть "Сакья-Муни" Мережковского".

М.Гаспаров. Записки и выписки.М.2000.Стр.181.