«И на этот раз, без всякого сомнения, я снова установил, что за время первых трех лет моего авторства моя работоспособность, так же как и моя продуктивность, в действительности все время напрямую соответствовала долготе и глубине этого, так сказать, «контакта» моего сознания с страданием, происходившим во мне из-за моей матери и моей жены.» («Жизнь реальна только тогда, когда "Я есть"») .
Изнепосредственных жизненных наблюдений. Так получилось, что в один год и даже месяц две знакомые мне матери похоронили молодых детей. Первая похоронила дочь и через некоторое время после этого обе развили необычную активность. Первая женщина затевала множество проэктов, устроилась на работу сидеть сразу с тремя детьми, и делала все возможное, чтобы не иметь досуга. Ещё продуктивность в первые два года после похорон зашкаливала за рамки.
Вторая женщина была значительно старше и похоронила попавшего в аварию сына. Сын оставил после себя значительное состояние, но женщина вернулась на завод, где была до пенсии и пошла ни много ни мало, а в горячий цех. Ещё деятельность была там на уровне феномена. Старушка наравне с молодыми рабочими.
Обеим женщинам требовалась в то время моральная поддержка или плечо, на котором можно плакать. Обе говорили, что устают смертельно и не знают, как завтра смогут пошевелиться. Но ни одна ни другая слышать не хотели о досуге. Та боль, от которой они с головой убегали в деятельность пугала их гораздо больше чем плавящийся металл в горячем цеху, где нечем дышать и сердце болит или беготня на ревматических ногах и с больной спиной целыми днями за тремя маленькими детьми.
Я привела эти две истории как иллюстрации. Эти женщины не задавались никакими эзотерическими целями и до человечества им дела мало. Книг они писать не собирались и передавать возможным искателям свои знания не могли. Поэтому их продуктивность принесла результаты измеряемые листами выплавленного железа или сделанного ремонта в старом доме на одну семью на деньги, заработанные бэбиситтерством в часы после работы.
Но тут виден этот механизм. Это неизбежное страдание один человек использует так, а другой эдак. То есть прячет от него своё внимание, погружая его в другие вещи. Это происходит не намеренно. Хотя есть и третий пример, но тут про отца. Он в отличие от тех двух женщин выбрал не активную деятельность, а в алкоголь. Результаты плачевные.
Если посмотреть вокруг, то видно, что этот механизм продолжает действовать в людях. Даже поговорки есть на эту тему. Например "чтобы хорошо поработать - надо разозлиться". Есть люди, которые этой поговоркой вовсю орудуют, наступая своим работникам на все больные мозоли, чтобы те рассердились и "раскочегарились", начали работать быстрее и со рвением, что называется.
Нужно добавить, что вскоре одна из матерей прекратила свою активную деятельность, так как обиделась на жизнь. И решила жизнь наказывать. Перестала сидеть с детьми и в общем, на сегодняшний день это человек крайне тяжёлый для общения, как и любой, кто мстит жизни за то, что с ее ребенком не умерли все.
Гурджиев же думал и заботился о тех, кто ищет. И использовал своё страдание как мотор, чтобы донести до нас то, что и стало донесено.