Душевное - (не) враг духовного. "Идеология ненавидит живую душу"

[Ералаш575]

В контексте темы можно также обратить внимание на некоторые интересные названия трудов исследователей суфизма. Например, "Das meer der selle" ("Океан души") - книга Хельмута Риттера об Аттаре , вот как выразилась о ней другой исследователь Аннемари Шиммель в своем труде "Мир исламского мистицизма".

В блестящей книге Хельмута Риттера об Аттаре - Das Meer der Selle ("Океан души") - скурпулезность филологического исследования идеально сочетается с пониманием эстетического и религиозного аспектов суфизма.

   

[Тихон]

Ну что ж, спасибо за разъяснение.
Всегда полезно знать, в каком огороде находишься. Учтём.

[муму]

Неужели суфизм - это всего лишь попытка? да еще и попытка найти баланс между концепциями?
Мне всегда думалось, что суфизм - это передача реального знания.

Мне всегда думалось, что огурец это не овощ,  а закуска.

[Тихон]

Удивительные вещи вы говорите.
Неужели суфизм - это всего лишь попытка? да еще и попытка найти баланс между концепциями?
Мне всегда думалось, что суфизм - это передача реального знания. Вряд ли настоящее знание достигается через баланс концепций. Концепции - это же отражение знания в словах. Зачем их вообще балансировать? Когда нужно прорваться сквозь слова и сквозь отражения.
 

[wayter]

Вот только интересно - можно ли быть уверенным, что стрелка ЧУВСТВА священного всегда безошибочно ориентируется на ДЕЙСТВИТЕЛЬНО священное?
Нмв, человек легко может ошибиться. Тем более обычный человек, плохо понимающий отцов-пустынников.

 Человек вполне может ошибиться.

Потому что отцы-пустынники (то есть еще до того, как Церковь стала равна идеологии) не зря ПРОТИВОпоставляли душу духу. Может быть, они под "душой" имели в виду что-то другое, а не любовь к стихам?

Этот вопрос вписывается в древнюю проблему: насколько следует отделять мирское от небесного.
Разделить полностью - получается гностицизм с его прямолинейной борьбой сил добра и зла. Мир становится полностью безбожным. Такие учения часто подчеркивают аскезу, отрицание мирского как путь к духовности.

Не разделять совсем - исчезает иерархия бытия, различие между духовным и бездуховным. Если все есть Бог, да еще и в равной степени, тогда Бога как бы и не существует.

Эта дихотомия целей напоминает древнюю теологическую проблему: если Бог проявлен в мире, то мир наполнен духом и потому бессмысленно отрицать тварный мир и его ценности. С другой стороны, попадание духа в мирское может вести к упрощению и вульгаризации идеи Бога. Ташбих * - танзих** исламской теологии: Бог ни с чем несравнимый полностью чужд миру, поэтому такой мир безбожен. Но если Бог погружается в мир, он как бы перестает быть Абсолютом. 

----------------------------

* Ташбих - уподобление, сравнение Бога с чем-либо; антропоморфизм; фантазия.

** Танзих - учение об очищении: Бог по сути своей не может быть подобен своим творениям.

Для суфизма, например, характерна попытка найти баланс между этими двумя концепциями. Это попытка обнаружить духовное и в мирском; объекты этого мира становятся символами, указывающими на мир иной.


 

[Тихон]

Я нисколько не хочу спорить с иерархией духовного и душевного. Там, где веет дух, душа, вероятно, замолкает. Но здесь душой жертвуют вовсе не для веяния духа, а для идеологии, той самой, о которой мы говорим. А идеология не выше живой души, а значительно ее ниже. Всякая идеология ненавидит живую душу. Ей нужно, чтобы такой вещи, как душа, вообще не было, и названия для нее не было.

Вероятно, мы как читатели должны сделать простой вывод - сегодняшняя Церковь просто равна церковной идеологии (которая ниже души и прочее, ну тут можно долго изливаться в длинных пассажах).
Может быть, это так и есть. Но не хотелось бы отвлекаться в эту сторону. (имеет ли какой смысл, если я вдруг вынесу по этому поводу то или иное решение?)
 
Лучше вернуться к соотношению душа-дух.
Потому что отцы-пустынники (то есть еще до того, как Церковь стала равна идеологии) не зря ПРОТИВОпоставляли душу духу. Может быть, они под "душой" имели в виду что-то другое, а не любовь к стихам?
 
Вот это место из Седаковой особенно замечательно: "...для него [о. Александра] — это драгоценные события, в которых есть что-то священное" Фраза построена так, что становится довольно явно - автор не слишком-то знает про содержимое этого "что-то". Более того, возникает подозрение, что и о. Александр тоже тут не слишком разбирается.
 
И вот здесь-то самое интересное. Что же это за "что-то священное в драгоценных событиях"? Нмв, здесь артикулируется не сама священная часть событий, а всего лишь ЧУВСТВО священного. И о.Александр испытывает такое чувство, и Ольга Седакова также.
 
Спорить с тем, что кто-то испытывает некое чувство, было бы неумно, ведь это - его чувство, не наше. Так что настоящесть этого чувства подвергать сомнению не будем.
Вот только интересно - можно ли быть уверенным, что стрелка ЧУВСТВА священного всегда безошибочно ориентируется на ДЕЙСТВИТЕЛЬНО священное?
Нмв, человек легко может ошибиться. Тем более обычный человек, плохо понимающий отцов-пустынников.

[Dasein]

Помню один профессор поклонник Традиционализма вроде говорил, что дух это холодный свет, а душа - жаркое пламя...

[wayter]

 Одним из главных дел идеологизирующей церковности давно уже стала борьба с «душой» и с «душевным»: душевное — это то, что нужно истребить ради духа, как все мы много раз слышали. Вот где грех, вот где соблазн: душевное. Другое пустяки, на другое особенно внимания не обращают: ну, дает человек взятки (а то, глядишь, и берет), ну, халтурит на экзаменах, ну, проходит без очереди или с заднего входа, это все ничего. Это мораль для светских людей. Духовное в другом: духовное в том, чтобы душевного было поменьше, в душевном вся пагуба. Искусством увлекаться грех. Природой любоваться.

 В «душевное» входят, по существу, все гуманитарные смыслы. Происходит целенаправленное обеднение и уничтожение этого самого «душевного»: какие тут стихи, какой утренний свет, о котором столько раз о. Александр записывает в дневник (как о событии, которое достойно записи и памяти: состояние природы, луч света в каком-то парижском переулке — а ведь это не Марсель Пруст, а православный священник! но для него — это драгоценные события, в которых есть что-то священное). «Дневники» противоречат уже очень твердо сложившимся стереотипам о том, что церковный человек — это человек бездушный. Бездушный, можно сказать, от души, всей душой. Он себе не позволяет отвлекаться на стихи или на природу. Как «отцы-пустынники».

Я нисколько не хочу спорить с иерархией духовного и душевного. Там, где веет дух, душа, вероятно, замолкает. Но здесь душой жертвуют вовсе не для веяния духа, а для идеологии, той самой, о которой мы говорим. А идеология не выше живой души, а значительно ее ниже. Всякая идеология ненавидит живую душу. Ей нужно, чтобы такой вещи, как душа, вообще не было, и названия для нее не было.


О.Седакова

http://religo.ru/columns/14179