Я не знаю.
Идея в чём..
Например сейчас смотрю Парменид Платона. Для контекста нужно понимать, что участники диалога это:
65-летний Парменид, 40-летний Зенон, 20-летний Сократ и юноша Аристотель (не тот, что известный философ, просто имя такое же, и, кстати, ещё нужно помыслисть, нет ли тут скрытых верёвок, как всё может быть глубже, чем кажется)
И они собрались в доме Пифодора, по ходу, ученика Зенона. Но это не важно, хотя, все эти уточнения дают контекст, способствующий погружению для, так сказать, герменевтики (недавно узнал такое слово, и чувствую себя специфически).
Это не важно.
Комментаторы говорят, что это самый сложный для понимания диалог, хмм.. пфф.. вообще. Цитата об этом диалоге Платона из статьи про Прокла со Стэндфорской энциклопедии говорит, например:
"Самой насущной была загадка: как Форма может быть одновременно одной и той же и существовать как единое целое у многих участников? [color=rgb(34, 34, 34) !important](см. Платон, [/color][size=inherit !important]Парменид 131a-b). - "
(здесь слетит шрифт 100%)
Раскинем мозгами.
Парменид 131 a-b
Нет, это нужно прочитать, тут всё вообще легко.
131а - с
— Но как бы то ни было, скажи вот что: судя по твои
словам, ты полагаешь, что существуют известные идеи, названия
которых получают приобщающиеся к ним другие вещи, например,
приобщающиеся к подобию становятся подобными, причастные
к великости — большими, приобщающиеся к красоте — красивыми, и приобщающиеся к справедливости — справедливыми?
— Именно так, ответил Сократ.
— Но каждая приобщающаяся идее вещь приобщается целой
идее или части ее? Или возможен какой либо иной вид приобщения помимо этих?
— Да как же так? — сказал Сократ.
— Но как, по твоему, вся идея целиком находится в каждой
из многих вещей: оставаясь единою или как иначе?
— А что же препятствует ей, Парменид, оставаться единою?— сказал Сократ.
— Ведь, оставаясь единою и тожественною, она в то же
время вся целиком будет заключаться во множестве раздельных
вещей и таким образом окажется отделенной от самой себя.
— Ничуть, — ответил Сократ, — ведь вот, например, один и
тот же день бывает одновременно во многих местах и от этого
нисколько не отделяется от самого себя, — так и каждая идея,
оставаясь единою и тожественною, может в то же время пребывать во всем.
— Вот так славно помещаешь ты, Сократ, — сказал Парменид, — единое и тожественное одновременно во многих местах,
все равно, как если бы, покрыв многих людей одною парусиною,
ты стал утверждать, что единое все целиком находится над
многими. Или смысл твоих слов не таков?
— Пожалуй, таков, — сказал Сократ.
— Так вся ли парусина будет над каждым, или над одним—
одна, над другим — другая ее часть?
И тут Сократ поплыл
(проверю, не слетел ли шрифт)
[/size]