В одной из своих речей Д-р Нурбахш пишет, что "Богу присуще и благоволение, и гнев", и суфий должен принимать оба этих свойства всем сердцем, как и все приходящее от Возлюбленного.
В конце речи Мастер цитирует поэта:
И печаль, и боль приходят от Друга;
как радостно, что Он
напоминает мне этой печалью и болью,
чтобы я помнил о Нем.
В чем конкретно может выражаться этот божественный гнев? ...
По-моему, здесь чего-то напутано... Нет, Д-р Н. конечно вправе говорить о божьем гневе, если он с ним сталкивался в жизни, но вот цитирование Поэта несколько притянуто. " И печаль, и боль ..." - это всё же есть то, что можно переживать непосредственно. Гнев же, который не испытываешь сам, непосредственно не переживаем - его можно только предположить. Непонятно, зачем предполагать гнев (а также вину, наказание и пр.), когда Поэт даёт прямое объяснение и печали, и боли. "Напоминание", "чтобы помнил". И здесь не важно, действительно ли Богу нужно, чтобы его помнили. Важно, что это нужно самому Поэту - "как радостно", говорит он, "что Он напоминает...". Здесь нет необходимости предполагать чужой умысел и мотивацию этого умысла, если нас вполне устраивает "результат".
Печаль и боль - это не наказание за "беспамятство" - это есть само следствие, боль от того, что забыл То, что однажды открыл для себя как самое главное в жизни.
P.S. Возможно, что Д-р Нурбахш это же имел в виду, просто его слова были немного "не в контексте"... Или же слово "гнев" используется не в том прямом смысле, который оно имеет в обиходе.